История Испании IX-XIII веков - [22]
Между тем, рассматривая характерные для астуро-леонской деревни в IX-X вв. формы собственности, семейную организацию и общинное устройство, 'мы обнаруживаем разнородные элементы. Принципы индивидуального землевладения и частной собственности на землю сочетаются с общинными формами земельной собственности и землепользования.
Мы имеем возможность рассмотреть два основных вида общинной организации крестьян: домовую (семейную) общину и деревенскую (соседскую) общину. Из источников видно, что в IX-X вв. и позднее сохраняется семейная община. Она состоит из родителей и взрос-
дых сыновей (женатых, а порой только неженатых). Иногда такая семья включала в свой состав и двоюродных братьев Эта община нераздельно владела недвижимым имуществом и совместно вела хозяйство. Экономической основой семейной общины была собственность на родовое имущество (hereditas; abolengas), которое отличалось от приобретенного (ganatura, gana-ncias) >2, считалось собственностью всей семьи, и домохозяин не мог произвольно распоряжаться им. Еще в готской Испании родителям не разрешалось лишать детей наследства, если они не провинились в чем-либо серьезном; не допускалась передача одному из детей большего количества имущества, чем другому. В Астуро-Леопском королевстве Вестготская правда сохраняла свое действие. Во многих фуэрос XI-XIII вв. содержатся подобные ограничения. Так, в фуэро Саагуна 1100 г. отмечается, что родителям должны наследовать сыновья, а в случае их отсутствия-внуки, братья, племянники, двоюродные братья. И только в случае, если таких родственников нет, можно завещать имущество посторонним лицам>3. Фуэро Нахера предоставляло право продавать наследственные наделы лишь тем членам общины, которые не имели детей>4. Согласно Партид, если кто-либо, не имея детей, дарил имущество третьему лицу, а потом у дарителя родился ребенок, дарение становилось недействительньгм>5. В случае если дети лишались наследства в результате недостойного поведения, это нужно было засвидетельствовать на совете общины. Для продажи семейного 'имущества требовалось согласие взрослых членов семьи. Поэтому отчуждение земли осуществлялось по грамотам от имени отца и его детей, а иногда и внуков, братьев >6. Во многих грамотах земельные владения рассматриваются как собственность родителей и их детей. После смерти отца
>1 См.: Valdeavellano L. G. de. La communidad patrimonial de la fa-milia en el derecho espanol medieval. Salamanca, 1956, p. 38-39.
>2 См.: Garcia Larragueta S. A. - «Sancta Ovetensis». Madrid, 1962, N 36, 345, 464, 474.
>3 См.; Escalona R Historia del real monasterio de Sahagun. Madrid, 1782, p. 508.
>4 См.: Fuero de Najera. Munoz. T, Coleccion de fueros municipales у cartas pueblas, t. I, p. 290.
>5 См.: Las Siete Partidas, v. 4, 8.
>6 См.: Fuero Viejo de Castilla IV, 1, 3; Becerro Gotico de Carde-na, N 156, 157, 161, 166.
дети и внуки часто, не осуществляли раздела родовОгб имущества, а продолжали совместно владеть им >1. Главой такой семейной общины оказывался старший брат.
Власть главы семьи над домочадцами находила свое отражение, в частности, в том, что он нес ответственность за преступления, совершенные кем-либо из членов семьи. Как и в готский период, девушка для вступления в брак должна была получить согласие родителей, а в случае, если они умерли,--родственников. Последние выступали в качестве соприсяжников. Они получали за убитых родичей часть вергельда и преследовали их врагов.
Было бы, однако, неверно считать, что указанные данные о семейной общине имели всеобщее значение для леонской и кастильской деревни в IX-X вв. В источниках нетрудно обнаружить свидетельства о наличии индивидуального ведения хозяйства и о различных формах, которые носили промежуточный характер. Разложение семейной общины выражалось в отчуждении наследственного земельного владения в ущерб прямым наследникам-детям- Иногда за ними сохранялась возможность выкупа. Так, в одной из грамот дарения неким частным лицом Саагуну всего наследственного имущества оговаривается, что если сыновья или внуки дарителя захотят после его смерти выплатить ту сумму, которую их родич получил от монастыря, они смогут получить землю обратно>2. Для получения возможности передавать имущество третьим лицам в обход прямых наследников использовался институт усыновления (perfiliatio, prohijatio). Постороннее лицо благодаря этому акту получало такое же право на наследование, какое имели дети. Порой в роли усыновленного выступали монастырь, король или сеньор. Иногда же это делали муж - и жена в пользу друг друга, с тем чтобы после смерти одного из них оставшийся в живых ему наследовал. В испанском праве господствовал принцип раздельности имущества супругов.
Некоторые фуэрос открыто отказывались от принципа неотчуждаемости родового земельного владения. Так, например, фуэрос Паленцуэлы, Миранды, Сепуль-
>1 См.: -Valdeavello.no L. G. de. La communidad patrimonial de la familia en el derecho espanol medieval, p. 26-27.
>2 См.: Escalona R. Historia del real monasterio de Sahagun. Escr. 204 (a. 1202).
веды разрешают› оставлять церквам любое имущество, независимо от того, имеются ли у дарителя дети *.
Монография, написанная совместно профессором Лейпцигского университета Р. Гюнтером и профессором Московского университета А. Р. Корсунским, издается параллельно на немецком и русском языках в ГДР и СССР. Монография посвящена проблеме перехода от античности к средневековью. В работе показан упадок римского рабовладельческого общества и возникновение и развитие (или гибель) германских королевств до середины VI в., рассматриваемые как длительный революционный процесс социальных, экономических и политических преобразований, завершившийся становлением раннефеодальных отношений.
В книге рассматриваются условия поселения вестготов и других варварских племен в V в. на Пиренейском полуострове, аграрный строй готской Испании, формирование класса зависимого крестьянства из разорявшихся свободных германских общинников и испано-римских крестьян, а также из прежних рабов, вольноотпущенников и колонов. Большое внимание в монографии уделено возникновению класса феодалов из германской служилой знати и испано-римских крупных землевладельцев, образованию иерархической структуры земельной собственности и появлению частной власти магнатов над населением их имений.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.