История инквизиции. том 3 - [28]

Не один только папа пользовался обвинением в ереси, как могущественным оружием против своих политических соперников. В 1349 г. епископ Киети осудил как еретика одного из своих вассалов, начавшего против него войну и прогнавшего его с епископской кафедры.

Церковь обращала ересь в политическое орудие и находила в инквизиции орудие, готовое служить ее честолюбивым замыслам. Когда наступил Великий Раскол, то папы-соперники прибегали к этому приему друг против друга. В 1382 г. Карл III Неаполитанский конфисковал имущество епископа Тривенто под предлогом, что епископ, будучи сторонником Климента VII, тем самым стал еретиком. В акте, которым в 1409 г. Александр V назначает инквизитора Прованса, среди еретиков, которых нужно уничтожить, упоминаются сторонники Григория XII и Бенедикта XIII. Инквизитор Тулузы принадлежал к партии Бенедикта XIII; он заключил в тюрьму много доминиканцев и францисканцев, в том числе провинциала Тулузы и приора Каркассона, которые принадлежали к враждебной партии.

После Раскола инквизиция по-прежнему осталась орудием репрессий.

Джироламо Савонарола имел возвышенные и грозные проекты и мечты, которые толкнули его в политику. Он искренне верил в свое призвание для пророческой деятельности. Подобное убеждение укрепляли в нем царившие вокруг бедствия и его вера во вмешательство Бога, который совершит необходимые изменения, для человека непосильные. Когда в 1481 г. Савонарола прибыл во Флоренцию, он был уже всецело поглощен своею реформаторской миссией. Около 1490 г. он был назначен приором доминиканского монастыря Св. Марка. Слава Савонаролы-проповедника распространилась по всей Италии, а во Флоренции он пользовался верховным авторитетом. Особое внимание обращал он на детей; они были неоценимы для его задачи проведения нравственной реформы, которую он предпринял в этом развращенном городе, преданном позорным удовольствиям. «Питомцы Брата», мальчики-подростки, врывались в трактиры и игорные дома, прерывали оргии и игры в кости и карты; ни одна женщина не осмеливалась показываться на улице иначе, как прилично и скромно (по их мнению) одетая. Сопротивление им легко могло стоить жизни.

Савонарола

В 1498 г. он заменил нечестивые маскарады карнавала костром, на который сносились все вещи, которые он считал нескромными или неблагопристойными. Мальчики входили в дома и дворцы и уносили все, что, по их мнению, надлежало сжечь. Драгоценные раскрашенные рукописи, статуи, картины, редкие обои, бесценные произведения искусства были перемешаны с безделушками и ничтожными украшениями дамской прически, с зеркалами, с музыкальными инструментами, с книгами по гаданию, по астрологии, по магии. Были сожжены даже экземпляры Боккаччо; но Петрарка заслужил снисхождение даже в глазах Савонаролы. Один венецианский купец предложил за предметы, обреченные на это аутодафе, двадцать тысяч скуди; портрет этого купца поставили на самом верху костра.

В республике, подобной Флоренции, невозможно было не вмешаться в политику. Савонарола жадно ухватился за удобный случай, чтобы получить господствующее влияние во всей Италии и провести реформу всего христианского мира. Тогда последует обращение неверных и христианская любовь и кротость будут царить во всем мире.

Он не задумался использовать в этих целях почти неограниченную власть, которую приобрел над населением Флоренции. Его советы вызвали в 1494 г. революцию и изгнание Медичи. Во время похода Карла VIII в 1494 г. против Неаполя он деятельно старался укрепить союз республики с этим монархом, в котором он видел орудие Бога для проведения реформы Италии. Когда восстановлена была республика, он занимался устройством правления и выработкой законов. Вожди народной партии постоянно спрашивали его мнение и следовали его советам. Савонарола, которого считали пророком Бога, спустился до положения вождя партии, которую народ презрительно называл Плаксы; и ему пришлось основать все свои надежды на прочном главенстве этой партии, так как всякий малейший ущерб его политическим предначертаниям неизбежно делался роковым для его широких планов, основанных на этой политике. Его упорное отстаивание союза с Карлом VIII привело к тому, что исчезновение его стало необходимым для успеха проектов Александра VI, мечтавшего объединить все итальянские государства, чтобы предотвратить опасность нового французского вторжения.

Союз с Францией, на котором было основано доверие к нему как к государственному мужу и пророку, имел печальные последствия. Карлу VIII с великим трудом удалось пробиться во Францию с жалкими остатками армии; король не только оставил Флоренцию одну перед лицом лиги Испании, папства, Венеции и Милана, но обманул флорентийцев, не исполнив своего обещания вернуть им Пизу. Когда 1 января 1496 г. известие об этом было получено во Флоренции, то возбужденное население свалило всю ответственность за это на Савонаролу; вечером толпа окружила монастырь Св. Марка и громко грозила сжечь «этого свинью Брата». Зло увеличивалось еще ужасной нищетой, вызванной падением промышленности и торговли за время гражданских войн, выдачей крупных субсидий Карлу VIII и расходами по войне против Пизы; значительные контрибуции обременяли город долгами; государственный кредит был подорван. Ко всему этому прибавился голод 1497 г. и сопровождавшая его чума.