История Индии. XX век - [30]

Политизация религий и рост общинного самосознания

Набиравшее силу под руководством Конгресса движение за расширение участия индийцев в управлении делами страны не встречало положительного отклика у руководителей мусульманской общины. Среди мусульман стали вызревать опасения, что их община оттесняется на периферию политической жизни, в результате чего они могут быть отброшены назад в экономическом и культурном развитии по сравнению с индусами.

В петиции мусульманской делегации на имя вице-короля Минто в октябре 1906 г. содержалась просьба защитить интересы мусульман (62 млн. человек – 25% населения), выделив их в отдельную избирательную курию и предусмотрев резервирование определенного числа мест для всей общины. В петиции также обращалось внимание властей на недопустимость включения в состав индусской общины «неприкасаемых, анимистов и других нецивилизованных сегментов» общества, как это было сделано в переписи 1901 г. Подчеркивалось, что индусы не рассматривали неприкасаемых как своих единоверцев, поэтому нельзя за их счет увеличивать долю индусов в населении и соответственно квоту их представительства в будущих законодательных органах[125].

По новому Закону об индийских советах, вошедшему в силу в 1910 г., число выборных членов в Центральном (имперском) законодательном совете при вице-короле увеличивалось до половины, а в законодательных советах при губернаторах крупнейших провинций создавалось выборное большинство. Одновременно была введена система выборов по куриям: общей, землевладельческой и мусульманской[126]. Хотя число избирателей, в соответствии с законом, составляло менее одного процента населения Британской Индии, прецедент отдельного участия различных общин в управлении был создан.

Еще во время подготовки упомянутого Закона об индийских советах власти вели дело к тому, чтобы законодательные органы были сформированы с учетом «желания и нужд индийских общин», а доля их представительства соизмерялась с их долей в населении Британской Индии[127].

В условиях, когда размеры общины стали приобретать первостепенное значение при определении доли ее представительства в законодательных органах, политическое соперничество развернулось вокруг вопроса о численности главных общин – индусской и мусульманской.

После того как в результате административной реформы мусульманская община получила отдельную избирательную курию, руководство других общин стало добиваться для себя таких же прав. Все это вело к усилению напряженности в отношениях между общинами.

Глубокую заинтересованность в обсуждении вопросов, связанных с изменениями в управлении Индией, проявили организации неприкасаемых. Суть их позиции состояла в следующем. Они выступали против кастового угнетения, экономической эксплуатации и социальной дискриминации со стороны «чистых» каст, против ограничений, налагаемых индуизмом на неприкасаемых в их общении с представителями всех других каст, особенно с брахманами. Руководители неприкасаемых подчеркивали первоочередную важность преобразований в социальной сфере, а затем уже в политической. По их мнению, Индия еще не созрела для самоуправления. «Индия, – говорилось в заявлении одной из этих организаций, – должна оставаться под британским контролем до тех пор, пока все классы, и особенно неприкасаемые, не поднимутся до такого уровня, чтобы участвовать в управлении страной… Те, кто требуют от имени индийского народа свободы для страны, сами не готовы раскрепостить 60 млн. неприкасаемых, признать их человеческое достоинство»[128].

Заключенный между Конгрессом и Мусульманской лигой в 1916 г. Лакхнауский пакт о единстве действий по вопросу о самоуправлении и согласие Конгресса на отдельную избирательную курию для мусульман были восприняты организациями неприкасаемых как попытка со стороны индусов «чистых» каст и верхушки мусульман помешать их участию в политической жизни, лишить их возможности занять свое место в создававшихся новых политических структурах, поделить между собой сферы влияния и таким образом заблокировать участие неприкасаемых в политическом процессе. Именно это было главной причиной того, что организации неприкасаемых выступали против лозунга Конгресса о предоставлении Индии самоуправления, а также отказывались поддерживать руководимые им движения.

Наметившиеся еще в начале XX в. противоречия между целями национально-освободительного движения и требованиями организаций неприкасаемых поставили перед руководством Конгресса довольно сложную задачу. Тем более что между Конгрессом и Мусульманской лигой, стремившейся выступать от имени всех индийских мусульман, а также вести прозелитскую работу среди неприкасемых, нарастали разногласия. Поэтому привлечение неприкасаемых на сторону Конгресса стало приобретать для него первостепенное значение. Все это вело к политизации религий и усилению религиозного самосознания отдельных общин.

На влияние среди неприкасаемых претендовали и другие политические силы, особенно организации небрахманов в Бомбейском и Мадрасском президентствах. Обвиняя Конгресс в брахманском засилье, они пытались вовлечь неприкасаемых в орбиту своей деятельности, по примеру христианских миссий открывали для них общежития, выделяли отдельным студентам стипендии, оказывали другую материальную помощь. Им удалось установить довольно прочные связи с наиболее активной частью неприкасаемых. Борьба небрахманских организаций с Конгрессом за влияние среди неприкасаемых выходила за рамки общинно-кастовых проблем. Так, Южноиндийская народная ассоциация и Южноиндийская либеральная федерация (ЮЛФ) отвергали требование Конгресса о введении самоуправления. Более того, ЮЛФ в Манифесте небрахманов (1916 г.) высказалась даже в поддержку английской администрации. В таком же ключе выступило и руководство Небрахманской партии в Бомбее в 1917 г.