История Франции. Том 1. Происхождение франков - [2]

Так как же рассматривать эту эпоху? Как варварскую или римскую, языческую или христианскую, еще античную или уже средневековую? На примере Хильдерика мы видим, что следует избегать односторонних характеристик, не отражающих всех оттенков многогранной действительности. В эти несколько столетий Галлия, оставшаяся цельной и однородной даже в период римского владычества, превращалась мало-помалу в результате франкского завоевания в ту Франкию (Francia), которая стала прародительницей и Германии, и ряда малых промежуточных государств (в частности, тех, где говорят на голландском языке, выросшем из древнефранкского диалекта), и самой современной Франции. История раннего периода, если ее рассматривать в свете новейших археологических данных с привлечением давно известных текстов, зачастую оказавшихся более надежными в качестве источников, чем долгое время полагали, была в гораздо меньшей мере историей крутых переломов, чем историей эволюционных процессов, различных по своему характеру в зависимости от времени и мест а. Принятая η книге разбивка на временные периоды сделана лишь для того, чтобы подчеркнуть основные черты эволюции. Долгий VI «век» — приблизительно с 481 по 613 год здесь еще не забыто римское присутствие, память о нем постоянно поддерживается объединительными устремлениями Хлодвига и ею наследников, а также захватом Византией большей части западного Средиземноморья. VII «век» — с 613 по 714 год, когда, уже начиная со времен королей Клотара[2] II и Дагобера, подлинных основателей средневековой Франции, среди франкской элиты, только что принявшей христианство, на севере Галлии появляются силы, которым суждено большое будущее, силы, открытые духовным и экономическим веяниям с севера. Наконец VIII «век» — с 714 по 814 год — в это время с победой Пипинидов впервые возникает слияние социальных и экономических течений севера с политическими и культурными структурами, заимствованными с юга.

Прежде чем приступить к изложению предмета, надо обрисовать в общих чертах Галлию V века, чтобы расставить, декорации того действа, благодаря которому герои нашего повествования на протяжении многих веков превратили Галлию сначала во Франкию, а затем во Францию.

Введение

Галлия около 480 года

После двух веков, в течение которых в Галлию постепенно проникли чужеземцы. К 480 году страна все же оставалась под сильным римским влиянием, которое стало трансформироваться с началом принятия христианства.

Среди тех, кто населял Галлию, — сколько их было точно — неизвестно: три, пять или, может быть, шесть миллионов — многие и исконные галло-римляне, и пришельцы-варьары обращали свои взоры в сторону Рима — скорее мифического, чем реально владычествующего. Он привлекал одних пышностью церемоний, например, Сидония Аполлинария — овернского аристократа (около 408–488), ставшего римским префектом, а позднее — клермонтским епископом, других тем, что давал пищу для резкой критики римской элиты, на которую возлагалась ответственность за упадок Рима — как, например, Садьвиана — священника родом из Трира (около 400–484), прожившего большую часть жизни в Лерене; либо, наконец, тех, кто хотел занять высокое положение в римской военной иерархии — как это случилось с Хильдериком и многими другими военачальниками варваров. Правда, в западной части 4 сентября 476 года император Ромул Августул — имя которого странным образом напоминает имена и основателя Рима, и основателя империи — был смещен Одоакром — одним из военачальников-варваров, поставившим своих солдат на службу Риму. Но на востоке император еще был, и ему предстояло возглавлять империю вплоть до появления Карла Великого, осуществляя политическое владычество также и над западной частью империи. Многие из тех, кто стремился к власти, считали сойм долгом определить свое положение по отношению к императору: «Хотя мои люди и считают меня королем, — писал в начале VI века бургунд Сигизмунд императору Анастасию, — но ведь я — лишь ваш солдат».

Административное деление Галлии в V веке.

Важно не только то, что Галлия оставалась под сенью Рима, но и то, что благодаря ему она сохраняла единство — вопреки своей географической разбросанности, административной раздробленности, заметно, однако, сглаженной после того, как Диоклетиан объединил (около 300 года) подвластные ему города, семнадцать провинций — от Вьеннской на юге до Галлии на севере — в рамках всего двух диоцезов [3] (этот термин в то время имел совершенно иное значение, чем то, которое позднее придала ему католическая церковь).

Дороги

Дорожная сеть, которой Рим снабдил Галлию, в немалой степени содействовала целостности этой территории, хотя основным назначением этих дорог было обеспечение надежного включения Галлии в состав империи и решение проблем обороны ее границ. Однако еще до завоевания Галлии римлянами довольно густая дорожная сеть связывала галльские города, а с побережья Средиземного моря дороги вели к берегам Ла-Манша. Но римляне, и в особенности Агриппа, во времена императора Августа проложили повсюду прямые дороги, отвечавшие стратегическим интересам и сменившие старые извилистые пути, пролегавшие по долинам. Им римляне предпочитали трассы, проведенные по гребням возвышенностей, мощеные, а не грунтовые. Короче: на смену эмпиризму дорожного строительства галлов римляне принесли продуманную дорожную политику. Кое-где потребовались огромные по масштабам подготовительные работы, в особенности на болотах и сыпучих почвах: надо было уплотнять грунт, забивать сваи, укладывать фашины (связки прутьев), прокапывать центральный дренажный ров, боковые кюветы, обозначавшие границу полосы, отведенной под государственное дорожное строительство. Проезжая часть обычно покрывалась песком, гравием или щебнем. Каменные мостовые, которые иногда рассматриваются как отличительный признак римских дорог, существовали лишь около перекрестков и на въездах в крупные города. Перекинутые через реки мосты были большей частью деревянными, но кое-где и каменными. Даже самые широкие реки не останавливали римских дорожников: они устраивали плавучие мосты, как, например, мост через Рону неподалеку от Арля.