История философии. Средние века - [101]
В любом случае в основании наших знаний о действительности лежит способность к интуитивному пониманию индивидуальных или отдельных объектов. Это, однако, не означает, что интуитивное знание является единственной формой знания. Ведь существует также и абстрактное знание, на уровне которого возникают общие понятия. Кажется, Оккам одним из первых стал понимать, что посредством абстрактного знания невозможно познать, существует ли объект. Например, мне известно, что у Джона белый цвет кожи или то, что он англичанин. Но даже если суждение «Джон – белый» подразумевает, что он существует, я все равно не могу заключить, что он существует, из моего знания о том, что он белый[276]. Однако в период написания «Quodlibeta» Оккам уже твердо установил зависимость между абстрагированными знаниями и общими понятиями. То, что «человек смертен», является выражением абстрагированного знания. Но абстрагированное знание включает в себя cognitia intuitiva (интуитивное знание). Ведь абстрагированное знание предполагает непосредственную познаваемость отдельных объектов.
Однако не следует принимать за такие объекты внешние материальные вещи, объекты чувственного восприятия. Мы способны к обладанию интуитивными знаниями наших внутренних поступков, таких, как акты волеизъявления. Итак, можно сказать, что для Оккама непосредственно– чувственное восприятие или осмысление и самоанализ (интроспекция) являются источниками нашего естественного знания об окружающей действительности. А принцип экономии или бережливости[277] должен использоваться для устранения сущностей, существование которых не дано ни в опыте, ни в откровении, а также не может быть выведено посредством самоочевидных принципов.
Но тогда какого рода вещи существуют в окружающем мире? Субстанции и их качества. Все же другие категории являются коннотативными (то есть выражениями с дополнительными или сопутствующими значениями). К примеру, стол тождествен своему количеству. Если сказать, что стол обладает количеством, то количество не есть нечто существующее отдельно от стола. В данном случае слово «количество» означает сам стол, а также дополнительно определяет наличие у стола частей. Если у него не было бы частей, то это был бы не стол. Что касается отношений, то не существует подобных сущностей, отдельных от взаимосвязанных вещей, а также от деятельности разума, который сравнивает и оценивает их. Совершенно справедливо, что две травяные былинки являются схожими в определенном отношении. Отсюда, однако, не следует, что имеются какие-то связи, существующие отдельно от этих двух объектов, а также от сопоставляющей их деятельности разума. Если мы применяем принцип экономии и бережливости, то вполне возможно избавиться от указанных обособленных сущностей, называемых отношениями[278]. И тогда весь мир выглядит состоящим из отдельных субстанций и их различных качеств.
Каждая из данных субстанций или вещей могла бы существовать сама по себе – конечно, не на основании естественного закона, а благодаря божественной силе. Ибо нет никакого логического противоречия между утверждением о существовании Фомы и утверждением, что не существует никакой другой конечной вещи. Иначе говоря, не существует никаких необходимых отношений между вещами. Отсюда следует, что, если А является причиной В, то это просто случайность. И такие события не могут быть установлены чисто a priori или заранее, но только посредством опыта. Интуитивно познать В не означает интуитивно познать А. Идея одного не содержит сама по себе идею другого, и их связывает только сила ассоциации. Если мы хотим обнаружить причину события X, мы должны установить то событие, которое всегда предшествовало бы X и в случае отсутствия которого событие X никогда не происходит. «Доказано, что огонь является причиной теплоты; ибо, когда огонь в наличии, а все прочие вещи [то есть все прочие возможные причины] отсутствуют, то теплота появляется в могущей быть нагретой вещи, когда она располагается вблизи источника тепла (огня) […]. Подобно этому доказывается, что вещь является причиной интуитивного знания, ибо, когда все другие явления наличествуют и отсутствует только данная вещь, интуитивного знания также нет».
Принцип причинности Оккам не отрицает, то есть не утверждает, что вещь может возникнуть без какой-либо причины. Он также не сводит идею причинности к принципу регулярного следования. Он утверждает, что невозможно установить причину явления, не прибегая к помощи опыта. И в качестве способа обнаружения причины возникновения определенного явления или события Оккам предлагает метод присутствия и отсутствия, или исключения. На самом же деле он излагает учение Аристотеля о четырех типах причинности, причем аргументирует это в манере, подразумевающей веру в наличие причинности. В конце концов, если Бог бы создал одного-единственного человека, причем, кроме него, не существовало бы никаких других конечных вещей, то у этого единственного человека все равно была бы причина, хотя отнюдь и не эмпирическая.
