История Филиппин - [116]
Значительным явлением в общественной жизни Филиппин было возникновение в 1967 г. Движения за развитие национализма (МАН — сокращение от английского названия «Movement of the Advancement of Nationalism»). Инициатива создания движения принадлежала национальной буржуазии. Основателем и главой МАН был Лоренсо Таньяда, соратник Ректо. В платформе МАН получили отражение основные идеи буржуазно-националистического движения 50-х годов. Однако в изменившейся общественно-политической атмосфере второй половины 60-х годов движение стало быстро леветь и расширять свою социальную базу. Уже в учредительном съезде МАН принимали участие представители не только патриотических буржуазных кругов и интеллигенции, но также студенческих и крестьянских организаций. В его руководстве активную роль играли известные деятели левонационалистической интеллигенции (журналист Э. Абайя и историк Р. Константине). Радикализация движения получила отражение в программе МАН, утвержденной в 1969 г. и носившей отчетливо выраженный антиимпериалистический и демократический характер.
Основными целями МАН провозглашались создание демократического общества на Филиппинах и освобождение страны от иностранного контроля. В качестве первоочередных задач выдвигались требования прекращения «особых» отношений с США, пересмотра Закона Лауреля — Лэнгли, ликвидации американских военных баз.
Участники МАН выступали за незамедлительное осуществление социально-экономических преобразований — национализации ключевых отраслей промышленности, радикальной аграрной реформы, предусматривавшей экспроприацию латифундий и распределение земли между крестьянами, мер для решения проблемы занятости, справедливого распределения доходов.
Программа МАН содержала требования коренного изменения внешнеполитического курса: выхода Филиппин из СЕАТО, укрепления контактов с развивающимися странами, установления дипломатических и экономических отношений с социалистическими государствами. Ряд требований, выдвигавшихся МАН, касался вопросов демократизации общественной жизни и перестройки («деамериканизации») всех действовавших в стране политических институтов, созданных по американским образцам и не отвечавших потребностям демократического развития общества.
Участие в движении интеллигенции предопределило большое внимание, уделявшееся вопросам «культурного национализма». Одно из самых болезненных последствий «культурной американизации» идеологи МАН видели в духовном отрыве нового поколения от старого, воспитании в филиппинцах «колониального образа мышления», ориентированного на западные идеалы и ценности. В программе МАН указывалось, что основным средством духовного порабощения и идеологической обработки филиппинцев служила созданная американцами система образования. Отсюда вытекало требование ее реорганизации на всех уровнях — от начальной школы до высшей. В программу МАН по вопросам культуры было включено требование признания общефилиппинского языка пилипино в качестве основного государственного языка (проекты создания единого языка пилипино на базе тагальского разрабатывались уже с начала 60-х годов).
Основные положения программы МАН отвечали интересам широких демократических масс. Руководители МАН ставили своей задачей привлечение всех прогрессивных элементов общества, к которым были отнесены национальная буржуазия, студенты, интеллигенция, рабочий класс и крестьянство. К концу 60-х годов движение превратилось в активную политическую силу. Пропаганда его программных установок получила широкий отклик в националистической и демократической печати и в массовых выступлениях трудящихся. Складывались условия, при которых Движение за развитие национализма могло стать организацией единого фронта. Консолидации всех прогрессивных сил способствовала обстановка общественного подъема и курс на расширение работы в массах, проводившийся Коммунистической партией. Этого не произошло, в чем немалую роль сыграло появление в конце 60-х годов негативных тенденций в левом демократическом движении, связанных с распространением ультралевых экстремистских взглядов и в особенности с подрывной деятельностью маоистов.
Проникновение маоистских идей на Филиппины относится еще к началу 60-х годов. Массированное наступление маоизма началось в период «культурной революции» в КНР, когда усилились гегемонистские тенденции в деятельности пекинского руководства, которое перешло к политике прямого вмешательства к раскола коммунистического движения в освободившихся странах. Ряд внутренних объективных факторов, действовавших на Филиппинах (как и в других развивающихся обществах), создавал почву, благоприятствовавшую восприятию маоистской пропаганды. Распространению маоизма способствовали отсталость социально-экономической структуры, преобладание мелкобуржуазных и крестьянских слоев, влияние в этой среде традиционных форм сознания, политическая слабость рабочего класса, преобладание в составе филиппинской компартии выходцев из крестьян и молодежи, недостаточная теоретическая подготовленность руководства КПФ. Известную роль сыграл демографический фактор — в конце 60-х годов свыше 50 % населения Филиппин составляли лица моложе 20 лет. Именно молодежь с ее обостренным критическим восприятием негативных явлений существующей действительности, со стремлением к немедленным и радикальным действиям для их исправления, с идейной и политической незрелостью и неустойчивостью, проявляла особую склонность к усвоению ультрареволюционных, экстремистских программ. Она и стала главной питательной средой для распространения маоизма.
«В Речи Посполитой» — третья книга из серии «Сказки доктора Левита». Как и две предыдущие — «Беспокойные герои» («Гешарим», 2004) и «От Андалусии до Нью-Йорка» («Ретро», 2007) — эта книга посвящена истории евреев. В центре внимания автора евреи Речи Посполитой — средневековой Польши. События еврейской истории рассматриваются и объясняются в контексте истории других народов и этнических групп этого региона: поляков, литовцев, украинцев, русских, татар, турок, шведов, казаков и других.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.