История ересей - [9]

Шрифт
Интервал

.

Так везде в Италии во все время существования катаризма его последователи смешивались с гибеллинами, у них искали зашиты и давали повод их причислять к еретикам. Фридрих И, правда, издавал против еретиков законы неслыханной суровости, но папы не были вполне неправы, когда считали его покровителем этих врагов церкви. Не он сам, а его партия, ведя жестокую борьбу с папством, становилась естественной союзницей и покровительницей ереси. Эццелино мог до слез трогаться увещаниями Григория IX, тогда еще папского легата, но жечь еретиков было для него политически бессмысленно. Когда во Флоренции «покровители патаренов» искали себе опоры, они прежде всего обратились к подеста гибеллину и легко убедили его, что в интересах империи — защита еретиков. Естественно, что ересь легче и быстрее распространялась среди гибеллински настроенных слоев. Позднее яркий пример связи ее с гибеллинизмом дают последние минуты итальянских Гогенштауфенов, когда земли Уберто Пелавичини сделались прибежищем еретиков, хотя сам он едва ли был большим патареном, чем уже известный нам Джованни Тйньози.

Был, впрочем, еще один момент, делавший союзниками еретиков даже не гибеллинские города и обострявший отношение к ним пап. Это чисто материальные интересы церкви, в которых она сталкивалась с растущими и умеющими отстаивать себя коммунами. Примером может служить одна булла Григория IX от 29 апреля 1227 г. Она обращена к potestates et populi civitatum Lombardiae>{19}, но то же самое, о чем она говорит, применимо и к Витербо, и к маленькому Прато, и к другим мелким и крупным городам верхней и средней Италии. Папа ставит в вину ломбардским городам прежде всего «labes heretice pravitatis» и лицемерное исполнение постановлений против еретиков, но не забывает и нарушения городскими властями «ecclesiastica libertas»>{20}, которая почти погибла в их землях и удалилась от них. Не везде, конечно, это сказывалось столь резко, но действия ломбардских магистратов только наиболее яркое выражение повсеместной материальной борьбы с клиром. Повседневную мелочь жизни мы можем найти в изобильном количестве, хотя бы в актах, издаваемых субальпийским обществом историков. От какой-нибудь тяжбы горожанина с церковью, или монастырем, или простым клириком один только шаг до общих мероприятий, особенно в нуждающихся в деньгах и доходах городах. Здесь всегда готовая почва для разногласий с церковью, для сближения с еретиками, с которыми соединяет общее недовольство клиром, общая, хотя и исходящая из разных мотивов и ведущая к разным целям, борьба с ним. Сама церковь мешала своих врагов, превращая политическую борьбу в религиозную, называя гибеллинов патаренами (что, конечно, лишний раз свидетельствует о распространенности и значении последних). Ближайший анализ источников приводит к некоторому уменьшению роли еретиков, показывая расплывчатость терминологии эпохи, но он же везде открывает этих самых еретиков, прятавшихся за спиной разнообразных врагов церкви, — еретиков, часто неуловимых, как неуловим меняющий свою личину «новый протей» — катарский перфект. И если бы мы могли оценить всю силу родственных связей, совместной жизни и деятельности, значение для низших классов и самой коммуны создаваемых катарами экономических организаций, нам стало бы вполне понятным, как сплелась ересь с жизнью общества, как глубоко ушли ее корни в народную жизнь. Узы, связывавшие ее с народною жизнью, развязать было невозможно, их можно было только разрубить.


5. В очерченных выше пределах жил и волновался катаризм, сгущаясь то в одном, то в другом месте, выступая наружу при благоприятных условиях, таясь и разрежаясь на время в момент гонения. В счастливый час быстро росли приверженцы и покровители ереси, при первых бедствиях многие отпадали, храня в сердце готовность вновь примкнуть к секте, и оставались только верные, не терявшие связи с «совершенными». О распространении и связях катаров друг с другом сообщает нам Ивон Нарбоннский. Обвиненный перед папским легатом в прикосновенности к ереси, он — «поп conscientiae scrupulum, sed causae turpitudinem erubescens»>{21} — почел за лучшее для себя (и во всяком случае для нас) уклониться от суда. Может быть, он действительно был задет волною ереси; по крайней мере, жаловаться на свою судьбу Ивон стал прежде всего патаренам. Долгое время пробыл он у них в Комо, отсюда был препровожден ими в Милан, связи с которым были достаточно живы и в котором еретики Комо знали, куда поместить своего нового собрата. Из Милана Ивон перебирался — все в среде патаренов — из города в город, «оmnes pertransiens civitates Lombardiae»>{22}. Был он в Кремоне, Лоди, пил «славные вина патаренов» — «nobilissima Paterinorum bibi vina, rabiolas, et ceratia et alia illecebrosa comedens»>{23}. Везде его провожали еретики — «semper inter Paterinos, semper in recessu accepi ab aliis ad alios intersigna». Наконец с дозволения их епископа Петра Галла, «впоследствии, как я слышал, низложенного ими за какое-то прелюбодеяние», Ивон оставил Кремону и «cum quodam fratre laico»>{24} направился на северо-восток, совершил путь по каналам Аквилеи и добрался до Фризака (in oppido apud Frisac). Остановившись там у братьев, он на другой день уже один пошел в Каринтию и далее в Нейштадт: ему удалось в конце концов освободиться от катаров. Письмо Ивона дает некоторое представление о связи катаров северной Италии друг с другом, но эта связь распространялась далее. В процессе 1228 г. во Флоренции есть указание на Герардо ди Раньери Чивриани, «верующего» секты, бывшего в Ломбардии и общавшегося там с разными еретиками и ересиархами. Петр Ломбардский действовал и в Орвието, и в Витербо. Из Ломбардии ересь была занесена в Неаполь, и нет никаких оснований предполагать, что связь Неаполя с севером порвалась, если юг Италии связан с югом Франции еще в начале XIV века, как засвидетельствовано это «Актами Тулузской инквизиции»; а тогда катаризм уже умирал и еретикам было труднее и двигаться, и жить. В данной связи поучителен процесс Арманна Пунгилупа. Данные этого процесса относятся к довольно позднему времени — к концу 60-х годов XII века, но это не мешает воспользоваться ими для более ранней эпохи.


Еще от автора Николай Алексеевич Осокин
Философия истории

Л.П.Карсавин – подлинный столп православной российской философии XX века, человек сложной, трагической судьбы – и удивительно чистой, прекрасно традиционной философской концепции.«Философия истории» одно из главных философских произведений автора.


Сочинения

Двадцатитомная «Библиотека духовного возрождения» откроет отечественному читателю широкую панораму идейных и философских исканий российских мыслителей начала XX века.В настоящий том вошли избранные сочинения Л. П. Карсавина (1882— 1952), охватывающие все темы и периоды творчества этого оригинального мыслителя: от ранней медиевистики до последних лагерных религиозно–философских работ. Большинство из них печатается на Родине впервые. Наряду с философией, представлены статьи по истории культуры, о церкви и православии, о России и революции.


О личности

Л. П. Карсавин — один из крупнейших русских философов XX столетия, видный историк и культуролог. Созданная им религиозно–философская система завершает исторический путь русской метафизики всеединства — главного и оригинального направления религиозной мысли в России, основанного Вл. Соловьевым. Настоящий том включает две завершающие работы Карсавина. Книга «О личности», изданная в Каунасе в 1929 г., лучшее и важнейшее произведение философа, синтез его системы. Исходный pdf - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4040954.


О Началах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Альбигойцы. Начало истории и учение

Альбийгойцы, богомилы, катары… Эти средневековые европейские религиозные течения до сих пор вызывают значительный интерес. Каковы истоки и в чём, собственно, заключались основные идеи людей, бывших с точки зрения официальной церкви отъявленными еретиками? Известный русский историограф Н.А. Осокин – автор классического фундаментального исследования на эту тему.


Монашество в средние века

Работа Л. П. Карсавина «Монашество в средние века» вышедшая в 1912 г., – первая и до сих пор единственная обзорная книга на русском языке по истории средневекового монашества в Западной Европе. В ней рассматриваются такие вопросы, как истоки монашества, распространение устава св. Бенедикта, рыцарские и нищенствующие ордена, религиозные организации мирян и др.


Рекомендуем почитать
«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.


Две тайны Христа. Издание второе, переработанное и дополненное

Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.


«Шпионы  Ватикана…»

Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.


История эллинизма

«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.


Англия времен Ричарда Львиное Сердце

Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.


«Мое утраченное счастье…»

Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.


История крепостного мальчика

Безжалостная опричнина Иоанна Грозного, славная эпоха Петра Великого, восстание декабристов и лихой, жестокий бунт Стеньки Разина. История Руси и России — бурная, полная необыкновенных событий, трагедий и героических подвигов.Под пером классика отечественного исторического романа С. Алексеева реалии далекого прошлого, увиденные глазами обычных людей, оживают и становятся близкими, интересными и увлекательными.


Два брата

Славная эпоха конца XVII – начала XVIII веков, «когда Россия молодая мужала гением Петра». Герои увлекательного исторического романа известного отечественного писателя А.Волкова – два брата, два выходца из стрелецкой семьи – Илья и Егор Марковы. Им, разлученным в детстве, предстоит пройти по жизни совершенно разными путями. Младший, пройдя через множество трудностей и пережив немало увлекательных приключений, станет одним из обласканных славой «птенцов гнезда Петрова». Старший же изберет другую дорогу – жребий бунтаря и борца за справедливость, вечно живущего, как на лезвии ножа…


Сталин. Жизнь и смерть

«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.


Государево кабацкое дело. Очерки питейной политики и традиций в России

Книга посвящена появлению и распространению спиртных напитков в России с древности и до наших дней. Рассматриваются формирование отечественных питейных традиций, потребление спиртного в различных слоях общества, попытки антиалкогольных кампаний XVII–XX вв.Книга носит научно-популярный характер и рассчитана не только на специалистов, но и на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.