История эпидемий в России. От чумы до коронавируса - [21]

Трактат «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» явился одним из первых обобщений разрозненных сведений о заразных болезнях человека и первой попыткой классифицировать последние, исходя из представлений о путях и способах их передачи.

Неверно было бы, однако, представлять Фракасторо, жившего на рубеже XV–XVI веков, последовательным контангионистом. Известно, например, что наряду с передачей болезни при непосредственном соприкосновении и через предметы он допускал также возможность заражения при одном взгляде на больного. Он писал: «Известен вид гнойной офтальмии; страдающий ею обычно заражает всякого, кто на него взглянет…». Движение контагий, распространяемых на расстоянии, уподоблялось им движению духов. Допускалась возможность поступления контагиев в воздух «…из воды, из болот и из иных источников».

Совершенно в духе времени рассматривал Фракасторо и патогенез болезней, но непоследовательность взглядов великого врача эпохи Возрождения вполне естественна и объясняется, с одной стороны, уровнем знаний, а с другой – господством системы схоластического мировоззрения, глубоко идеалистического по своей сущности. Такое мировоззрение, правда, было к тому времени сильнорасшатано, но далеко еще не отвергнуто.

Эпидемия чумы в Венеции в 1576 г. подлила масла в огонь затихшей было борьбы между контагионистами и их противниками. Огромное опустошение, произведенное этой эпидемией в Венеции (погибло около 70 000 жителей), объяснялось контагионистами тем, что не были приняты соответствующие карантинные мероприятия. В этом «ослеплении» властей контагионисты обвиняли двух вызванных из Падуи для борьбы с чумой врачей, которые отрицали заразительность чумы, объясняя ее появление спонтанным развитием из «злокачественных» и «чумоподобных» лихорадок. Их противником был контагионист А. Массариа, доказавший, что чума является контагиозным заболеванием, и что метеорологические условия никакого влияния на ее распространение не имеют, подкрепляя это указанием на то, что в противном случае она имела бы повсеместное распространение.

Вскоре, кроме двух враждующих партий, – контагионистов и антиконтагионистов, появилась третья, занимавшая среднюю позицию. В конце концов между партиями было достигнуто соглашение. Были признаны две причины чумных эпидемий: «эпидемическая конституция» и «контагий». Причем предпочтение отдавалось то одному, то другому. Что же касается противоэпидемических мероприятий, то в их проведении исходили в основном из представлений о разных видах заразы, возможности передачи ее как непосредственным соприкосновением, так и через различные предметы, а в отдельных случаях и более сложным путем – через здоровых людей.

Во время эпидемии в Париже в 1533 г. издано распоряжение, запрещающее передавать из дома в дом постельные принадлежности и одежду больного, которые рассматривались как «очаг».

В итальянских городах в середине XIV века учреждена должность портовых надзирателей – «попечителей здоровья» (provedittori di sanita), в обязанности которых входило наблюдение за проведением мер по предупреждению заразы. Ту же роль выполняли городские врачи («физики») в городах Центральной Европы.

Во время эпидемии чумы в 1666 г. во Франкфурте было издано постановление, в котором, между прочим, записано:

1) граждане, живущие в зараженных домах, должны воздерживаться от посещения общественных рынков и церквей;

2) следует заботиться о том, чтобы умершие были похоронены не позже двух дней после смерти;

3) цирюльники должны доводить до сведения властей информацию обо всех больных чумой, которых они лечат;

4) свиньи, не имеющие пастухов, должны быть проданы хозяевами;

5) число гостей во время свадеб должно быть по возможности ограничено;

6) пастор, обходящий чумные дома, не должен соприкасаться со здоровыми людьми.

Запрещалось также продавать одежду, и убирать трупы умерших от чумы без окуривания дымом, мойки и проветривания, а также предусматривалось проведение некоторых общесанитарных мероприятий^[95].

В целях личной профилактики от чумы предлагали втирание и применение различных лекарств, мазей, но главным образом проповедовалось и неукоснительно соблюдалось правило: «беги, отступай, уходи» (Fuge, recede, redi) или «беги немедленно, отступай подальше, возвращайся позднее» (Мох luge, longe recede, tarde veni).

Вполне ясные представления о заразности – «прилипчивости» болезней, вызывающих эпидемии, как известно, возникшие в древнерусской медицине еще в XIV веке, создали почву для появления и формирования на Руси ряда противоэпидемических мероприятий. На дорогах, ведущих в города, где возникало «моровое поветрие», выставляли заставы. Указания о заставах встречаются в русских летописях несколько раз. Так, в 1552 г., 10 октября: «Был клич в Новегороде о Псковичех, о гостех (куйцах), чтобы все они ехали вон, часа того, из Новагорода с товаром с каким нибуди: а поймают гостя Псковитина назавтрее в Новегороде с товаром с каким ни буди, ино его выведши за город сжечи и с товаром; а в Новегороде вымут во дворе Псковитина, ино дворника (хозяина дома) бити кнутом, а Псковитина сжечи. И бысть застава на Псковской дороги, чтоб гости с товаром не ездили во Псков, ни изо Пскова в Новгород»