История Эфиопии - [57]

Несколькими годами позднее турки, не отказавшись от намерения распространить свое влияние в глубь континента, воспользовались отсутствием императора в тех провинциях и присвоили звание бахыр нэгаша благоволившему им вельможе Уольдэ-Ысуму, передав под его правление Дыбаруа и Хамасен. Однако остальная часть знати севера, и особенно в Тигре мэконнын Дахракот, из Хамасен кэнтиба Гэбрэ-Крыстос, а также акацэн из Сэрае, поддерживала Сэрцэ-Дынгыля и противилась турецким планам овладения побережьем. Поэтому столкновение между бахыр нэгашем Уольдэ-Ысумом и поддерживавшими его турками с императорскими войсками, которым оказывали помощь вышеперечисленные крупные магнаты севера, завершилось победой Сэрцэ-Дынгыля. Уольдэ-Ысум остался лежать на поле боя. Сэрцэ-Дынгыль пытался использовать победу и завоевать Аркико. Однако ему не удалось осуществить этот план, и он ограничился овладением Хамасеном с окрестностями. В 1589 г. турецкий паша Кадаверт предложил императору мир. Правда, Аркико и Массауа остались в руках турок, но они уже не представляли такой угрозы для империи, как прежде. Сэрцэ-Дынгылю удалось успешно нейтрализовать феодалов, стремившихся отделить от империи и сделать самостоятельными северные территории.

С укреплением центральной власти на севере звание бахыр нэгаша перестало играть в государстве ту роль, какую имело прежде. Назначенный Сэрцэ-Дынгылем правитель этих территорий Ыкубэ-Микаэль, человек молодой и необычайно преданный императору, уже не получил титула бахыр нэгаш. Император, желая выразить свое признание молодому Ыкубэ-Микаэлю за его необыкновенную верность и доблесть, приказал титуловать его "уольдэ ныгусэ" — "сын царя". Это был крайне ловкий маневр императора, который, подняв в глазах населения севера ранг назначенного им наместника, одновременно фактически ликвидировал звание бахыр нэгаша, связанное с местной традицией и ассоциировавшееся с далеко идущей самостоятельностью.

Сэрцэ-Дынгыль, без сомнения, был представителем того направления эфиопской политики, в основе которого лежала идея сильной, единой Эфиопии. Это был чрезвычайно дальновидный правитель. Он укрепил императорское господство как на юго-востоке и западе, так и на севере государства. Он подавил наиболее грозные в тот период, сепаратистские группы, какими были фалаша и сторонники бахыр нэгаша. Одновременно при нем была окончательно ликвидирована мусульманская угроза, в течение нескольких столетий нависавшая над империей. Султанаты на юго-восточной окраине империи перестали представлять собой организованное объединение, могущее угрожать соседнему государству. Этот талантливый правитель был в то же время прогрессивным и образованным человеком, поддерживавшим развитие культуры и литературы.

Сэрцэ-Дынгыль умер в 1597 г. в пути, во время очередного похода против галла. Он оставил Эфиопию укрепленной экономически, однако он не был в состоянии предотвратить ни набеги галла, ни внутренние конфликты, нараставшие в лоне церкви и в среде крупной знати. В начале нового столетия Эфиопия снова пережила большие внутренние потрясения.

Глава Х. Народные движения и религиозные войны в XVII в.

Экономическая ситуация в начале XVII в.

Вместе с XVII в. Эфиопия вступила в один из наиболее интересных и трудных периодов своей истории. Этот период исключительно слабо исследован, особенно зарубежной, неэфиопской историографией, что является следствием многих факторов, и в первую очередь проистекает от европоцентристской точки зрения на данный период истории Эфиопии. В начале XVII в. усилилось проникновение иезуитов в Эфиопию, а затем изгнание папских эмиссаров оттуда, внимание исследователей сконцентрировалось прежде всего на этих фактах и связанных с этим событиях. Описания иезуитских миссионеров с их субъективной переоценкой собственной роли и незнанием многих условий жизни и традиций страны, трактовавшие все предвзято, содействовали такому искажению. Период, когда в Эфиопии была допущена деятельность иезуитов, а также события, связанные с их изгнанием, были следствием внутреннего развития страны. Результаты иезуитской деятельности, видимо, были значительно меньшими, чем считали до сих пор, их появление в истории Эфиопии можно назвать эпизодическим.

Объединение страны под эгидой императорской власти, какую осуществил Сэрцэ-Дынгыль во второй половине XVI в., имело прежде всего экономическое значение. Этот правитель в течение всей своей деятельности стремился к подчинению ряда областей и княжеств, подати с которых составляли значительную часть дохода его казны. Ставя перед собой цель восстановить империю в границах до нападения Граня, Сэрцэ-Дынгыль стремился к возрождению экономически разоренной войной Эфиопии. Южные области, и особенно Ыннария, которую Сэрцэ-Дынгыль покорил после нескольких походов, были для империи важнейшим источником получения золота, скота, шкур диких животных, мулов и т. п. Северные округа, находившиеся под управлением бахыр нэгаша и являвшиеся во второй половине XVI в. важнейшими центрами сепаратистских тенденций в государстве, платили подати прекрасными лошадьми и ввозившимися из других стран предметами роскоши, такими, как, например, шелк, одежда, фарфор. Значительным источником дохода, извлекавшегося из торговли привозными товарами, были также таможенные пошлины, собиравшиеся как императорской казной, так и наместниками отдельных округов. Годжам и другие центральные провинции платили дань золотом, хлопком, украшениями, лошадьми и медом, шедшим на изготовление хмельного напитка под названием тэдж, пить который имели право только вельможи и люди высокого общественного положения.