История двух О - [22]

— Поздравляю, Иришка, — от души сказала я. — Очень за тебя рада.

Виталий Ворошильский прибыл в начале седьмого. Раньше я всегда видела его только мельком. Внешне он вполне симпатичен: голубоглазый, круглолицый, с коротко стрижеными русыми волосами, полноват, но не рыхлый, а упругий и легкий в движениях как каучуковый мячик. Мне показалось, что нашу компанию Виталий обозрел без всякого восторга, видимо, хотел последний вечер в Энске провести наедине с Аленой.

Мы с Ириной переглянулись.

— Ну что, сделаем так, чтобы этот вечерок он запомнил до конца жизни? — шепотом спросила Ирина.

— Запомнит, не сомневайся, — так же тихо успокоила я. — Будет с визгом просыпаться от ночных кошмаров, где мы будем главными монстрами.

Мы немного нервничали, поэтому постоянно хохотали, пили шампанское, отчаянно кокетничали с Ворошильским и болтали без умолку. Не подозревая о наших коварных планах, Ворошильский быстро смирился с ролью объекта заботы трех очаровательных дам и оказался приятным собеседником, обладающим чувством юмора. Правда, его снисходительное отношение к женщинам как к существам слабым и бестолковым периодически вызывало у меня острое желание сбить с него спесь, но я подавляла его, утешаясь мыслью о том, что предстоит Ворошильскому завтра утром. Пусть порезвится напоследок.

Около десяти часов вечера настало время "Ч" — Ворошильский откровенно засыпал в кресле.

— Как думаешь, хватит с него? — с сомнением спросила Алена.

Ирина решительно замотала головой:

— Еще стопарик, чтобы точно до утра не очухался.

— Может, не надо? Я все-таки волнуюсь, как бы ему плохо не стало.

— Слушай, тогда какого черта мы вообще все это затевали? — вскипела Ирка. — Если ты раздумала, то я могу и домой отправиться.

— Тихо, тихо, девочки, — зашипела я, тревожно оглядываясь. — Он еще не совсем спит.

— Прости, господи, меня, грешную, — пробормотала Алена и налила водку из графина. — Виталик! Виталюшка, ты меня слышишь?

Ворошильский что-то неразборчиво промычал.

— Тогда давай по последней — и баиньки.

Ворошильский приоткрыл один глаз, нетвердой рукой взял стопку, выпил и уронил голову на спинку кресла.

— Да, девчонки, — мрачно сказала Алена, — теперь эту тушку надо тащить в спальню.

К счастью для нас, Ворошильский еще был в состоянии слегка шевелить ногами, хотя вряд ли что-то соображал. Во всяком случае, он не сопротивлялся, когда мы втроем раздели его и уложили на кровать в гостевой спальне на первом этаже, а, едва коснувшись головой подушки, тихонько засопел. Алена заботливо прикрыла его простыней.

— Все, сматываемся, — шепотом скомандовала я, и мы на цыпочках убежали, столкнувшись в дверях.

— Теперь, девчонки, тяпнем по рюмашке… Нет, не так. Дорогие дамы, давайте поднимем бокалы за нашу подругу, которая завтра обретет свободу, — провозгласила Ирина.

Алена неожиданно загрустила:

— Ты, Ирка, замуж выходишь, у Ольки такая любовь, что позвонить лишний раз некогда, только я буду одна-одинешенька…

— Не горюй, подруга, найдешь такого, чтобы и для души, и для тела. Мы еще тебя замуж выдадим за красивого, умного и богатого.

— В нашем городе такого чуда не найдешь.

— Выпишем специально для тебя из Москвы…

— … или из Парижа.

— Спасибо, девочки, вы настоящие подруги.

Во втором часу ночи мы решили, что и нам пора на боковую.

— Девочки, — жалостно спросила Ирина, — а мне обязательно прямо сейчас к нему в койку запрыгивать? Может, я посплю с вами наверху, а завтра утречком встану пораньше и…

— А если он завтра утречком проснется пораньше? — возразила я. — Нет уж, не отвиливай, все должно быть достоверно.

Ирка скривилась, как будто вместо компота хлебнула уксуса.

— Алена, он храпит?

— Вроде не замечала.

— И на том спасибо. Слушайте, а вдруг он в темноте не разберется и ко мне приставать начнет?

— Ты же сама говорила, что он до утра не очухается, — успокаивающе заметила я, — ну, а в случае чего ори погромче, совсем хорошо получится.

— Хорошо!.. Кому хорошо, кому не очень. Ладно, пошла я, девочки, не поминайте лихом. Аленка, будильник включила?

— Включила, включила, не дергайся ты так. Ни пуха, не пера, Иришка.

— Идите к черту!

Ирина нырнула в темноту, откуда доносилось тихое посапывание Ворошильского, а мы отправились на второй этаж.

— Как думаешь, получится? — спросила Алена тревожно.

— Конечно, получится, — со всей возможной уверенностью в голосе ответила я, хотя, честно говоря, очень в этом сомневалась.

15.07.01

Мы спали плохо и подскочили с первым писком будильника. Алена быстро накинула халатик и испуганно посмотрела на меня:

— Пойдем?

— Подожди, давай все проверим. Виталькина одежда здесь?

— Здесь.

— У родителей в спальне, где я по легенде спала, постель разобрана?

— Да, я еще вчера подушку помяла.

— Молодец. Что же, тогда можно идти.

— Олька, я боюсь, — пожаловалась Алена.

— Спокойно, Аленушка, спокойно, — обняла я подругу. — Вздохни поглубже… Теперь настраивайся: ты только что проснулась, открыла глаза и увидела, что Ворошильского нет. Что ты подумала?

— Что?.. Что в туалет пошел, наверное…

— Вот иди и поторопи его, потому что тебе тоже туда надо.

— А ты?

— А я тоже проснулась от твоего шебуршания и иду за тобой.