История болезни - [58]

Клэр так и не поняла, как он выставил её в коридор, думая лишь о том, как сглупила, выдав ему всё. Она достала из сумки огромный сэндвич и механически съела, добавила пару конфет и вышла из здания, не глядя ни на кого.

В последнее время девушка стала избегать общества. Даже сегодня поход в органы опеки дался ей нелегко, появилась странная боязнь и нежелание встречаться с людьми. Она уже давно просила мужа ходить за покупками в магазин и совсем не расстраивалась, когда он приносил ей совершенно другие наборы продуктов, чем она заказывала. Раньше такое выводило её из себя, но теперь любая возможность не встречаться с другими людьми уже была достойной платой и могла окупить что угодно.

Клэр выходила из дома только по делам, связанным с Романом: ездила в больницу, каждый раз нарываясь на неприятие мальчика, и оформляла необходимые документы. Рома чувствовал себя намного лучше, он уже месяц был под наблюдением доктора, принял потерю матери, перестал проявлять агрессию и даже согласился на опекунство. Клэр не тешила себя надеждой, что он сменил настроение из-за возникшей привязанности и осознания, что, кроме сестры, он никому не нужен. Скорее, дело было в том, что парень устал сидеть закрытым в четырёх стенах палаты. Рома уже знал о предполагаемом переезде, и перспектива оказаться в тёплой Италии тоже его прельщала. Но была одна большая загвоздка: без усыновления переезд был бы крайне сложным, долгое ожидание и, вполне вероятно, отказ. Признать же Клэр он не мог, до сих пор обвинял её в причастности к гибели матери.

***

У Клэр же были претензии к собственной маме. Девушка никак не могла забыть разъярённое лицо Лиисы за рождественским столом и проклятья, вырвавшиеся в адрес соперницы. На какой-то момент тогда Клэр почувствовала и на себе тяжесть и почти физическую боль от слов матери, столь заряженными они оказались.

Когда Лииса уехала в Лапландию, дочь вздохнула с некоторым облегчением, хоть и чувствовала в глубине души себя предателем, перешедшим на сторону врага. Клэр уже сама не понимала, кто прав, кто виноват. Ей хотелось только, чтобы все оставили её в покое. Сидеть дома, целыми днями глядя в стену, поглощая всё без разбора. Выключить телефон, хотя это и ни к чему – Клэр давно перестала отвечать на звонки от бывших подруг и знакомых, а те, в свою очередь, прекратили попытки.

Клэр ужасно растолстела, появилась одышка, и ей постоянно хотелось спать. Она понимала, что нужно взять себя в руки и начать действовать, но сил не было.

– Amore, пойдём погуляем, тебе нужно подышать, подвигаться, – предлагал муж настойчиво каждый день.

– Мне не хочется, я полежу. Неважно себя чувствую. Доктор сказал, что физические нагрузки не на пользу ребёнку.

– Доктор сказал так, когда ты спрашивала, можно ли продолжить занятия танцами. А от неспешной прогулки на свежем воздухе ещё никому не становилось плохо! – настаивал Юрки.

– Иди один, может быть, завтра, – отнекивалась Клэр и натягивала одеяло на голову.

***

Однажды, мучимая странной тревогой, девушка набрала номер матери.

– Как ты? Нашла работу?

– Ещё нет. Но социальная служба выделила мне некоторую поддержку, пока я не устроюсь… Плюс на лыжных каникулах удалось немного заработать, так что у меня всё в порядке. Я могу приехать, если ты хочешь, поддержать тебя.

– Я рада. А помощь мне не нужна, у меня есть муж.

– Как знаешь. Возможно, когда родится ребёнок, ты заговоришь по-другому…

Клэр поспешила завершить разговор. Вечно Лииса всех изводит дурными предсказаниями и мрачными прогнозами. Лучше бы не звонила.

***

В конце марта Юрки вызвали в Италию – изоляция для школьников закончилась, и нужно было выходить на работу. Клэр обивала пороги социальных служб, настаивая на встрече с господином Микой. Тот, словно издеваясь над чувствами девушки, каждый раз задавал новые вопросы, вносил информацию в личное дело и назначал очередную встречу. Клэр вдруг испугалась, что окажется одна. Рому отпустили из больницы, парень попросил оставить его в покое до конца месяца, пока не закончится срок оплаченной аренды их с мамой квартиры. Мальчик объяснил: ему хочется побыть там, где они были вместе, и попрощаться. Клэр не могла отказать, опасаясь, что он начнёт упрямиться и дело с усыновлением и переездом застрянет намертво. Но когда Мика вызвал Романа на собеседование, парень, напротив, подтвердил своё согласие.

Amore тем временем собирал вещи.

– Ты не можешь вот так уехать и бросить меня одну. Не понимаю, что со мной происходит, я сама не своя, – Клэр говорила безэмоционально, в пустоту.

– Дорогая, правда, тебя словно подменили. Но это всё гормоны, беременность. Всё на благо малыша. Увидишь, скоро мы будем все вместе, а после родов и ты снова станешь моей милой крошкой Клэр, – стараясь не показывать виду, как он расстроен вынужденным отъездом, успокаивал её муж.

– Сейчас я больше напоминаю огромный пирог, не знаю, как смогу скинуть все эти килограммы. Ой, вот только не смотри на меня так, сейчас начнёшь свою песню про мой лишний вес и «заедание» проблем.

– Клэр, Tesoro, я люблю тебя любую. Пообещай мне лишь, что позаботишься о себе и о нашем мальчике.