История болезни - [52]

– Да много ли вы, Светлана Эдуардовна, в счастье понимаете? Счастьем было для папы разговаривать с бедной драценой Светиком, пока она не умерла, а ты, ты променяла счастье на красивую жизнь, молодого любовника и свой театр! Где был твой муж, когда ты умирала в Алёнкином сарае? Блистал на сцене среди молодых актрисочек? Почему ты к нему не едешь? Это же счастье! – Ясне было никак не остановиться, боль, накопившаяся за долгие годы, прорвалась окончательно.

Светлана присела на краешек стула и закрыла лицо руками. Её острые прямые плечи задрожали, а затем и вовсе запрыгали в нервном танце. Ясна схватилась за живот – малыш чувствовал настроение матери и со всех сил стал бить ногами, выражая их общее негодование. Пришлось поднять стул и опуститься на него со стоном – устоять на ногах было невозможно.

Женщины просидели так долго, плечи Светланы постепенно успокоились, но лица она не открывала.

– Он оставил меня, дочь. Променял на актрисочку. Он меня ещё любит, обещал поддерживать, дружить, навещать. Но я старая. Как бы ни молодилась – моё время прошло. Я просто пожилая одинокая женщина, которой теперь только бабушек в театре играть. Кто бы мог подумать, что всё закончится вот так, что моя красота так быстро угаснет, и я стану не нужна ни зрителям, ни любимому мужчине… Мне было так стыдно рассказать тебе, так сильно стыдно, что я была бы рада умереть от этого вируса! Всем было бы легче!

– Мне жаль, мама. Но к тебе вернулось то же зло, что ты причинила папе. Нам всем всегда воздаётся по заслугам, таков закон равновесия мира.

– Как ты можешь быть такой жестокой, ты словно не мой ребёнок! – возмущённо воскликнула Светлана, убрав ладони и посмотрев прямо в лицо дочери. Ясна смотрела в никуда, по щекам её тоже текли слёзы. Пауза затянулась, словно в мыслях девушки происходил внутренний диалог.

– Мне жаль, мама, – повторила она. – Да в праве ли я тебя судить? Когда я почти потеряла Алекса, когда он сбежал, я так испугалась, что поверила в первую попавшуюся версию, я искала успокоение в легендах Руслана, позволяя ему обман. И себя тоже никогда не прощу. Но тебе могу отплатить добром.

Девушка встала и подошла к матери.

– Я прощаю тебя, мама. От всей души. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, с нами, и смотрела, как растут твои внуки. Я люблю тебя, мама.

Не ожидавшая таких слов от дочери Светлана снова заплакала, но уже тихо, с облегчением. С невероятным облегчением, которое дарует прощение любимых.

***

Из райцентра выделили небольшую сумму на новый детский дом. Счастливая Алёна тут же решила ехать за новой одеждой для детей – они носили обноски, передавая друг другу по мере вырастания. Но Вере принимать одежду было не от кого, да и остальные поизносились. Ясна уже не садилась за руль, она стала невероятно рассеянной. У Алёны прав не было, и помочь ей вызвался Николай. Светлана напросилась с ними, чтобы сделать некоторые свои покупки, – она никак не могла привыкнуть к жизни в изоляции, где приходилось устраиваться без многих привычных вещей. А ещё она очень хотела купить подарок внуку, который уже скоро должен был появиться на свет.

С детьми осталась Алиса. Девушка уже приноровилась со всем справляться, работала наравне со взрослыми.

Вот тогда-то Миха снова появился в деревне. Он пришёл без приглашения, без стука вошёл в дом, напугав Алису неожиданным визитом.

– Здравствуйте… – пролепетала Алиса, прижимая к себе Егора, он всё ещё был самым маленьким и слабым среди детей. – Алёны нет дома. Вы могли бы постучать.

– Девочка, это мой дом. И я не к Алёне, я за сыном, – улыбаясь насмешливо, произнёс Миха.

Не обращая больше внимания на девочку, он прошёл в детскую.

– Вася, собирайся. Время пришло. А в этом балагане тебе не место.

Мальчик поднял на него глаза, в которых сначала вспыхнула радость, – он ведь тоже скучал по папе. Но когда до него дошёл смысл сказанного, искорки сразу потухли. Он виновато опустил голову.

– Я не хочу. Тут мои друзья, мама.

– Ценю твою смелость, но выбора у тебя нет, собирай вещи.

Алиса вошла в комнату.

– Вы не можете его просто так забрать, тем более против воли! Мы позвоним в полицию… – продолжала она преследовать мужчину.

– Да у вас телефона-то нет, куда ты позвонишь? – заржал Миха.

– Я дяде Руслану скажу, он снова Васю заберёт! – осмелела Алиса.

Услышав ненавистное имя, Мишка сразу рассердился. А потом вдруг заулыбался противненько.

– Дяде Руслану передай вот это, только сначала дай почитать моей жене, – он вытащил из-за пазухи бумаги с печатями. – Это официальные документы, и у меня есть копии, так что проигнорировать их не удастся. Адьё!

Он шлёпнул пачкой документов о детский столик и начал одевать сына. Вася уже не сопротивлялся, покорно натягивая комбинезончик.

Алиса смотрела в бумаги и не верила своим глазам: у неё в руках было официальное постановление суда об опеке над Кругловым Василием Михайловичем. Единственным опекуном был назначен отец.

***

– Ты должен срочно поехать за ним! – негодовала Ясна. – Почему ты ничего не делаешь?

– Потому что правда пока на стороне Мишки. Я не знаю, как он это сделал, но обязательно узнаю. Сегодня пятница, вечер, нет смысла ехать в райцентр, там никого не найдёшь в администрации.