История болезни - [35]

Пандемия всё изменила. Рестораны были закрыты, и не все бабушки имели удовольствие встречаться с внуками. Но семейные обеды оставались в силе – традиции веками помогали людям переживать неприятности.

Элис отправилась по своим делам, не теряя ни минуты заслуженного выходного. Семья Манчини следовала своему графику: неспешный завтрак блинчиками, совместная уборка, лёгкий обед, длинная прогулка, вкусный ужин при свечах. После все забирались на диван и смотрели мультфильм. Все члены семьи наслаждались этими душевными минутами покоя и счастья. Затем Чиара с малышом отправлялись купаться. Когда он был поменьше, они делали это втроём, уютно устроившись в большой ванне друг напротив друга, с малышом посередине. Сейчас поместиться втроём стало сложно, потому родители делили воскресенья.

У Чезаре начался сложный период – он не хотел отпускать маму, когда рядом не было Элис. Только ей мальчик доверял полностью. Смотреть мультфильм, где у главного героя не было мамы, малыш отказывался. Вот и сейчас просмотр безобидной истории о мышонке, потерявшем семью, закончился слезами. Напрасно Джорджио обещал сыну, что родители найдутся. Чезаре в отвратительном, всхлипывающем настроении отправился с мамой в ванную.

– Зачем ты выбрал этот мультфильм? Ты что, не знал, что там будут страшные коты-казаки с горящими глазами, пожары и мышонок потеряет семью? Ты же уже его смотрел в детстве, – Чиара тоже было расстроена неудавшимся семейным вечером. Она терпеть не могла, когда что-то шло не по её плану.

– Я как-то подзабыл детали. Это старый классический мультик, а наш ребёнок слишком чувствительный! – пытался защититься муж.

– Вот оттого, что он такой чувствительный, ему придётся очень несладко. Меня вы таким не растили, не возились с каждым капризом, – вставил своё ревнивое слово Роберт.

– Откуда тебе знать? Каждая душа приходит в мир со своим характером. И вообще, это дети выбирают родителей, значит, такие мы были вам нужны – и тебе, и ему, – парировал отец.

– Мамааа, пойдём плавать! – перебил всех Чезаре и потащил мать наверх по лестнице.

***

Джорджио расстроился – как он мог не подумать заранее! Он решил, что лучшим средством от досады будет хорошая игра на виолончели, и отправился музицировать.

Через полчаса музицирования стало гораздо легче. Чезаре должен был уже отправиться в кровать, пора прекращать музыку.

Отложив в сторону инструмент, Джорджио вдруг услышал истошный плач сына. Он побежал наверх из цокольной комнаты, где была его музыкальная студия.

Дверь в ванную оказалась выломана. Лёгкий блестящий замок уродливо торчал из развороченного дерева, вывернутый наизнанку. Роберто держал брата, стараясь завернуть в полотенце.

Чиара сидела в ванной вся покрытая пеной. Она закрыла лицо руками и плакала.

– Что здесь происходит? – нервно выкрикнул Джорджио.

– Успокой её, она снова не в себе. Я лучше вынесу ребёнка, пока она опять не сделала ему больно, – Роби поднял глаза на отца, и они наполнились слезами. – Пап, я не могу видеть её такой.

Парень с малышом на руках выбежал из ванной и понёс его в свою комнату.

– Тише, тише, всё уже хорошо, – говорил он заливающемуся слезами братику, – мама не хотела тебя обидеть, мама просто заболела. Это не она, это другая тётя, мама никогда не сделает тебе больно, – приговаривал он, доставая из аптечки перекись водорода и обрабатывая ссадины на нежных плечах и животике. Жидкость зашипела в особо глубоких царапинах, и Чезарино снова зашёлся криком.

Роби схватился за телефон.

– Элис, прости, что беспокою. Мне нужна твоя помощь.

Через полчаса малыш уже спал на плече у девушки, нервно вздрагивая и всхлипывая во сне. Но на этом помощь Элис не закончилась: Роби был не в лучшем состоянии. Он хоть и не плакал, но лежал напротив девушки, обнимая свернувшегося между ними ребёнка, и смотрел в одну точку не двигаясь.

Всё время, пока не пришла девушка, он пел брату, стараясь заглушить крики, доносящиеся из комнаты родителей. Мама плакала, отец кричал, потом наступала тишина, и всё повторялось снова.

Джорджио лишь заглянул удостовериться, что с детьми всё в порядке, а после закрылся с женой в спальне.

– Сейчас придёт Элис, и мы поиграем, – пел Роби в голос.

– Элли! – малыш сразу почувствовал себя лучше.

И вот она здесь. Растрёпанная, ни грамма косметики, в мешковатом домашнем платье – она даже не переоделась. Появиться на людях в таком виде не свойственно итальянским девушкам. Сейчас Элис больше напоминала финских однокурсниц Роби – они не заморачивались с одеждой и не строили из себя королев.

– Роби, ау. Малыш уснул. Пойдём на балкон, ты расскажешь мне, что случилось?

– Tам холодно. Спасибо, что ты здесь. Давай просто помолчим.

– Хорошо, – сказала девушка. Она тихонько переложила малыша на диванчик, обложила подушками и вернулась к Роберто.

– Хочешь, я полежу с тобой рядом? – спросила она.

В ответ парень лишь призывно протянул руки.

Они лежали так долго, на маленькой односпальной кровати, лицом друг к другу, глядя глаза в глаза. Когда в доме всё стихло, Роби решился заговорить.

– Я запсиховал уже, когда мелкий начал плакать во время мультика. Когда они ушли купаться, включил музыку, хотел поиграть на гитаре. Моя комната самая близкая к ванной, и они стали кричать. Я пошёл проверить, всё ли в порядке, но она закрылась и вообще меня не слушала. Я позвал несколько раз, но Чез орал как резаный, ничего не разобрать. Я понял только, что она его отмывала от чего-то несуществующего, от чего-то, что сама выдумала, понимаешь?