И, наконец, о самом главном в истории эксплуатации самолета Ан-10. Главный Конструктор не позаботился об установке на машину приборов, фиксирующих нагрузки на самолет в полете. Самолет Ан-10 предназначался для эксплуатации и с грунтовых аэродромов. Конструкция планера при этом должна была получать нагрузку значительно большую, чем при взлете и посадке с бетонных полос. Логика подсказывает, что, создавая такой самолет, следовало поставить вопрос о создании регистратора нагрузок или закупить их за рубежом. Отечественный прибор К-3-63 стал устанавливаться на самолеты только в конце 60-х годов.
О.К.Антонов утверждал, что магнитный самописец режимов полетов (МСРП) устанавливался на все самолеты спроектированные его ОКБ с 1969 г. Но в Харьковском авиаотряде их не было даже в 1972 г.
Самолеты летали с грунта — появлялись трещины в зализах центроплана, вертикальных стойках отсека передней ноги шасси и других местах конструкции планера самолета. Их устраняли при техническом обслуживании самолета.
Согласно приказу начальника Украинского Территориального управления ГВФ № 375 от 17 сентября 1968 г, на базе Харьковских линейных авиамастерских, в сентябре 1963 г., была проведена школа передового опыта по эксплуатации самолета Ан-10А. Материалы докладов и сообщений были обобщены в специальном сборнике, где подробно проанализированы дефекты планера самолета и порядок их устранения, изложенные в служебных записках завода изготовителя.
Воронежский авиационный завод с 1960 г. стал выпускать самолеты Ан-12. В 1961 г. при очередной модернизации этой машины (увеличение максимального взлетного веса), усилили конструкцию центроплана. Аналогичная доработка коснулась и «десятки».
ОКБ О.К.Антонова выпустило бюллетень, по которому предусматривалась замена съемных панелей центроплана Ан-10 на усиленные. Это сделано было для повышения усталостной прочности конструкции центроплана. Замену необходимо было произвести до достижения 9000 — 10.000 посадок. Но выход этого бюллетеня не сопровождался Приказом ГУ ГВФ об неукоснительном его выполнении. Как не трудно догадаться, результаты не заставили себя долго ждать.
Первым громким «сигналом» о неблагополучии с самолетом, явилось разрушение крыла «десятки». Это был случай, произошедший в 1970 г. с Куйбышевским самолетом Ан-10. Экипаж и командир корабля Макагон услышали в полете хлопок и отказались от дальнейшего выполнения рейса на этой машине. И оказались правы. Так как при осмотре на нижней панели центроплана этого самолета была обнаружена трещина, длиной 1,5 метра. Машину поставили на «прикол». Прочнисты ОКБ никаких выводов из этого случая не сделали.
В конце 60-х, начале семидесятых годов, НИИ ГВФ разработал Программу, по которой специально выделенный самолет Ан-10 — «лидер», летал, нарабатывая число выполненных посадок, опережая в этом основной парк машин. Предусматривалось после отработки ресурса подвергнуть тщательному осмотру его конструкцию. В Харьковском авиаотряде таким самолетом стал Ан-10 (per. СССР- 11140). Он летал днем и ночью, в любую погоду — взлет, посадка, его грузовая кабина была заполнена мешками с песком. После отработки программы самолет — «лидер» был разобран и осмотрен специалистами. Как показали дальнейшие события, дефектация силовых элементов крыла, а в частности, центроплана, была выполнена формально. При осмотре не был снят защитный слой герметика, и поэтому эта работа не дала конкретных результатов. Удивляет равнодушие «прочнистов» фирмы О.К.Антонова, отнёсшихся формально к осмотру «лидера», а ведь для выполнения программы народных денег было выброшено в воздух — немеряно.
Удивительно, но их не интересовали ни результаты многократного воздействия нагрузок на детали крыла, ни их состояние.
Очевидно, такое равнодушие нужно назвать преступлением. Ведь оно позже оплатилось кровью невинных жертв.
Следующим трагическим эпизодом в истории Ан-10 была катастрофа самолета Ан- 10 (per. СССР-11145 в марте 1971 г.). При снижении для захода на посадку в аэропорту Луганск разрушилось крыло этой машины. Пассажиры и экипаж погибли.
Н.Г.Ковтюх, первый заместитель Министра гражданской авиации, на специальных разборах «объяснял» летному составу отрасли причину катастрофы — дескать, экипаж превысил максимально допустимую скорость полета при снижении.
Таким образом, катастрофу Ан-10 (per. СССР-11145) списали на пилотов. И только спустя год Правительственная комиссия по расследованию катастрофы Ан-10 (per. СССР-11215) установила истинную причину катастрофы в Луганске. Она была такой же, как и для борта 11215 — разрушение центроплана крыла из-за разрыва нижней панели, ослабленной усталостными трещинами стрингеров и обшивки. Подробно о расследовании этих катастроф рассказано в статье академика Иосифа Фридляндера: «Вопрос Путину — «Почему так плохо ведетсяг расследование авиакатастрофы, в которой разбился Як-40?» опубликованной в газете «Версия» от 11–17 апреля 2000 г.
Кровавую точку в истории эксплуатации самолетов Ан-10 поставила катастрофа Харьковской «десятки», с бортовым номером СССР-11215.
Утром 18 мая 1972 г. харьковский экипаж самолета Ан-10А с бортовым номером СССР- 11215 под управлением командира корабля, пилота первого класса Владимира Афанасьевича Васильцова, вылетел из Харькова в московский аэропорт Внуково для выполнения «короткого» рейса Харьков — Москва (аэропорт Внуково) — Харьков. В состав экипажа входили: второй пилот Андрей Бурковский, штурман Александр Гришко, бортмеханик Владимир Щекин, бортрадист Константин Пересечанский. Пассажиров обслуживали бортпроводницы Людмила Кулешова и Лидия Даншина. В салоне среди пассажиров находился одетый в гражданский костюм работник милиции («сопровождающий») Иван Медведюк, в задачу которого входила обязанность наблюдения за пассажирами самолета и предотвращения угона самолета за рубеж.
