История Авиации 2000 06 - [54]
О другой особенности страны предупреждали еще в ходе инструктажа в «десятке»: не стоило высказываться о положении в КНДР и (упаси Бог!) о ее вождях, хотя бы на такие разговоры и вызывали собеседники. Вокруг царила бдительная система надзора и контроля – краеугольный камень северокорейского образа жизни, помноженного на традиционное неприятие европейцев и непрощенную «измену идеалам социализма» после смерти Сталина. Нелояльность носителя «нездоровых мнений» тут же обнаруживалась, и иностранца живо высылали из страны.
Служба государственной безопасности в Северной Корее работала хотя и грубо, но очень четко: несмотря на то, что у каждого из офицеров группы был фотоаппарат, случайно сохранился только один-единственный снимок.
С другой, непредвиденной, особенностью офицеры группы в буквальном смысле столкнулись в первый же день на улице – по местным правилам все повороты на перекрестках, в том числе и левые, выполнялись из крайнего правого ряда, а преимуществом обладала та машина, которая была больше. Из их автобуса, протараненного грузовиком, двоих сразу пришлось отправить домой в госпиталь. На месте пришлось считаться со строгой секретностью: нашим специалистам не был известен даже номер и название полка, в который они прибыли, появляться на аэродроме можно было не всюду, и только в сопровождении местных военных.
Что до боевой подготовки, то она велась всерьез и с полной отдачей. В стране, обладавшей передовым учением, и ВВС должны были находиться на мировом уровне. По опыту минувшей войны было оборудовано множество аэродромов, позволявших осуществить развертывание авиации, ее вывод из-под удара и маневр силами. На дорогах встречались расширенные до 15-20 м бетонированные участки в пару километров длиной, приспособленные для работы самолетов. Особенно много авиабаз и площадок подскока находилось вблизи 38-й параллели. Недостаток средств не позволял защитить технику бетонными капонирами, и на первый план выдвигались рассредоточение и маскировка, которой у корейцев можно было поучиться. ВПП и стоянки, пряча от глаз противника, располагали среди лесистых сопок и перелесков, обязательным было устройство ложных стоянок с макетами самолетов и камуфлирование объектов всевозможными методами, от маскировочных сетей до убираемых «зарослей» и «скал». В полку, менявшем Су-7БМК на Су-25, для новых штурмовиков в ближней сопке выдолбили огромную пещеру, плотно закрывавшуюся воротами. В штольне 20-метровой ширины могли поместиться самолеты всего полка, туда въезжали заправщики и АПА и под гранитными сводами можно было вести полную подготовку машин, появлявшихся наружу только для вылета. Укрытие замаскировали настолько искусно, что и с аэродрома его невозможно было заметить, и даже нашим офицерам секрет его нахождения поначалу не доверяли. Между стоянками и рулежками была высеяна кукуруза, за непроглядной зеленой стеной которой и вблизи ничего было не разобрать. Неподалеку так же прятались позиции прикрывавших базу зенитчиков.
Избыток рабочей силы позволял просто решать многие вопросы. В авиации был принят поэкипажный метод: за каждым штурмовиком закреплялись семь-восемь механиков и техников, занимавшихся своими системами. При таком количестве одновременно работавших рук и традиционно восточной добросовестности самолет готовился очень быстро. К частым инспекциям и проверкам не принято было специально готовиться, наводя показной глянец. Проблемы и задачи обсуждались общим собранием всей части, проходившим достаточно непринужденно. Каждому из солдат и младших офицеров давали слово и к дельным мыслям руководство прислушивалось. «Демократический централизм» имел, однако, свои рамки: летчики и поведением, и условиями жизни резко отделялись от технического «сословия», а уличенный в безответственности или серьезных промашках попросту больше не появлялся, и спрашивать о его судьбе было бесполезно – в части о нем никто не слыхал, и даже не знал прежде…
Первостепенное внимание уделялось изучению i-щей чучхе, каждодневно занимавшему несколько часов, а то и специально отведенные «политдни», и их реальному воплощению – самообеспечению и опоре на собственные силы. Хозяйственные и строительные работы выполнялись исключительно силами полка, а все свободные клочки земли между стоянками и у полосы были заняты посевами и огородами, на которых возились незанятые на полетах и матчасти техники и механики. Успехи чучхе были у всех на виду – от жилья в гарнизоне до пайка на столе. Летом 1988 г. «по личному указанию товарища Ким Ир Сена» предстояло обустроить старую узкую дорогу, шедшую на аэродром. Все ее 40 км были нарезаны участками от нескольких десятков до сотен метров, сообразно числу жителей близлежащих селений. По ночам, не мешая движению и не отвлекаясь от основной работы, те за месяц уложили первоклассное четырехполосное бетонное шоссе. С гордостью показывая его советским офицерам, сопровождающий особо отметил, что строилось оно безо всякой техники и дорожных машин, одними лопатами и ручными трамбовками, «не отвлекая сил государства от более важных дел».
