Историко-археологический очерк Крыма - [32]

Этот дворец в турецкую эпоху служил местом для заключения ссыльных. Мартин Броневский говорит: "нередко случается, что ханы, взбешенные против послов московских и водимые варварским обычаем, затворяют их в этом доме и строго содержат".(21) Что дворец превратился в каземат, видно из того, что окна его грубо заложены камнями, и оставлены только маленькие квадратные отверстия.

В восточной части Ташкли-буруна (кастеля) обнаружена и расчищена Р.Х.Лепером находящаяся над самым обрывом пещерная церковь. Она представляет четыреугольную камеру с высеченной полукруглой алтарной абсидой; с запада в нее ведет высеченная в скале лестница. Потолок, вероятно, был деревянный. Далее, в самом углу мыса двух-этажная пещера ("Барабан-Коба"). Нижняя, в которую из верхней ведет высеченная лестница, разделена на 2 больших камеры, первая большая имеет вдоль стены несколько высеченных (6–7) маленьких камер, отделенных одна от другой. Это, вероятно, был тоже своего рода каземат, где приковывались преступники в каждой камерке отдельно. В скале кастеля обнаружено много гробниц, некоторые из них расследованы; изучение материала покажет, кому они принадлежат.

В тех местах, где площадь города была доступной для врага, стоят руины стен. В ущелье Табана-дере они идут в два ряда. Поросшие зеленью, они приковывают взор всякого путешественника своей красотой и навевают грустные думы своей фрагментарностью и заброшенностью. Хочется убрать ту зелень, которая цепко обвила руины, но в то же время и жалко ее, так красиво и как бы любовно прильнула она к старым, некогда могучим и славным развалинам. Стены не везде сохранились хорошо, местами они представляют полнейшее разрушение. Наиболее сохранились на Чамнук-буруне при спуске в Капу-дере, где были главные ворота и доступ в крепость и около "дворца". Стены не везде одинаковой толщины: самые внушительные и лучше сохранившиеся — на Ташкли-буруне. Сохранилось в стенах несколько башен, формы их четырехгранные, шестигранные и круглые (иногда грани неровные). Стены эти поздне-гото-греческого времени, а частью даже турецкого, это видно из того, что часто материалом для их постройки служили руины прежних зданий, и особенно древних христианских храмов. Нужно еще упомянуть о маленькой стене, защищающей доступ со стороны южного обрыва скалы, где был сделан искусственный спуск к пещерному храму, о котором мы будем говорить ниже. Как мы выше сказали, стена с "дворцом" отделяет цитадель от остальной площади горы, которая представляла собственно город с его улицами, площадями, храмами и обычной жизнью. Еще Мартин Броневский говорит, что в его время сохранились на Мангупе ("Манкоп") "только греческая церковь св. Константина и другая св. Георгия, совершенно ничтожные… На стенах греческих храмов видны изображения, представляющие родословную государей и государынь, от которых (князья Мангупа) происходили".

Раскопками 1912-12 г.г. Р.Х.Лепера расследованы два храма, к которым можно приурочить наименования Броневского. Эти храмы обследовались (не до конца) еще в 1890 году проф. Ф.А.Брауном.

К церкви св. Георгия можно приурочить небольшой одноабсидный четыреугольный храмик над склепом, находящийся на Гелли-буруне. Абсида его на востоке, вход с запада; сложен он из местного мягкого, плотно и тщательно пригнанного камня, сохранился низ алтарной преграды, поздний престол, а под ним основание древнего. Кроме мелких находок (бусы, колечки (2), серебряная татарская монета), на полу найдено много мелких кусочков с росписью штукатурки; храм сильно пострадал от пожара. При входе в него "стоял большой камень, оказавшийся нижнею частью большого рельефа, изображающего всадника; под конем с правой стороны можно, повидимому, усматривать часть дракона…".

Повидимому, это — изображение св. Георгия. Около "храма св. Георгия" много могил, есть между ними и так называемые "двурогие", которые прежде приписывались только евреям. К церкви св. Константина мы хотим приурочить, начатый раскопками Брауна и доследованный Р.Х.Лепером, храм типа трех-абсидной и трех-нефной с нарфиком (притвором) базилики. Из расследований 1912-12 г.г. выяснилось, что этот храм пережил две коренных эпохи: раннюю — грандиозного размера и позднюю — меньшего. Храм обеих эпох сильно пострадал от пожаров. Древний храм, кроме трех нефов, имел еще с севера и юга пристройки в виде нефов, но отделенные стеной, и таким образом в плане имеет вид пятинефной базилики. Размеры храма говорят о его грандиозности. Весь храм без абсиды (она выступает на 5 аршин на восток) имеет размер 35х38 арш., средний неф — 111/2х30 арш., боковые нефы — по 5х30, пристройки — 4х36 и нарфик -5х23. Средний неф отделяется от боковых обычно колоннами. Колонны восьмигранные из целых кусков того же камня, который употреблен для остальной постройки. Пьедесталы почти кубические (ребра около 12 верш.), сложенные из тесанного камня. Вход в храм был с запада, на нем сохранились кресты в окружности, византийского типа, расширяющиеся к концам и суживающиеся к центру.

О времени построения первого храма говорит надпись, заложенная в зиждительный столб, поставленный между южным и средним нефами, видимая с южного нефа и указывающая о существовании храма при Юстиниане Великом. Такой грандиозный храм вполне соответствовал эпохе этого императора, покровителя готов. Во вторую эпоху храм занимал план центрального храма, а боковые пристройки его остались под землей. Второй храм был воздвигнут значительно позднее. Развалины прежнего храма успели засориться. Новый храм строился по плану прежнего и по его фундаментам, но не подражал ему всецело. На стенах храма сохранились остатки росписи, на наличниках дверей — роскошный орнамент, представляющий плетение толстых шнуров с ветками и листьями. Жалкие остатки архитектурных фрагментов, штукатурки все-таки дают понятие, что храм был богато орнаментирован.(22) Второй храм был выложен из такого же материала, как и первый.