Историк - [13]
— Я знаю, что победит сильнейший, Снегов. Но сильнее всех и всего — Ничто.
— Вы думаете о человеке, исполняя вашу задачу, я — о системе, исполняя свою. Вы даете время человеку, я — системе. Расчет уравнивает время.
— Снегов, вы теряете личность, приобретая расчет… Вы мыслите как «защитник», Снегов. Вы стали сильным богом и слабым рабом одновременно.
— Я исполняю задачу.
— У вас еще есть хоть что-то человеческое?!
— Цель. Задача.
— «Защитники» завершают задачу, сжигая разум, когда их расчеты подходят к концу, — когда их расчеты указывают, что их действия не имеют значения, что достигаемая ими цель обречена с ними или без них. А вы знаете, что системе не выстоять, что человечество обречено. Тогда вы должны завершить задачу прямо сейчас, Снегов…
— Я знаю об этом только обобщенно. Я завершу задачу, когда будущее системы будет точно рассчитано мной, когда мне будут открыты точные данные, когда расчет укажет, что система обречена, что мои действия не имеют значения.
— Снегов, вспомните, что вы были человеком.
— Я помню, что был, но не помню, что это значило, Роттер.
— Сохраните человека, Снегов, сохраните жизнь.
— Я исполню задачу с предельной точностью.
— Пришло время утвердить Задачу, Снегов.
— Согласен.
Роттер сжал пересохшие губы, изошедшие кровоточащими трещинами, опустил покрасневшие глаза к полу, стараясь скрыть от меня то, что открыто мне.
— Власть — это тяжкое бремя, Снегов…
Я прошел мыслями по его фону, но не различил сигнала пояснения.
— Мне не ясно ваше определение, дайте пояснение.
— Нет, Снегов…
— Вы не способны действовать в пределах задачи?
— Да, бремя власти непосильно мне, Снегов…
— Вы завершаете задачу?
— Я завершаю задачу… завершаю жизнь… Перед моими глазами конец… конец, ведущий следом начало… Я в отчаянии, Снегов, но я еще надеюсь… Я еще надеюсь, что вы справитесь с этой сокрушительной властью… Кончилось время горящего хаоса, началось время стуженого порядка… Теперь только ваш холодный разум, Снегов, способен править войной. Я передаю вам власть, Снегов.
Я подал Роттеру руку, ставшую осколком окаменелого холода. Он, мрачнея, ответил мне, но я смог только увидеть его руку, сцепленную на моей.
— Вы достойный правитель, Роттер, вы сделали достойный выбор.
— Мы стали теми, кого древние звали богами, — правителями и рабами людей… А принцип верховной власти над порядком был известен веками… Верховному богу нужен злой дух, объединяющий свет и тьму высшей власти. Верховному богу нужен бог-враг и бог-друг, гибнущий в борьбе с врагом высшей власти и губящий его. Я погибну. И погибнет Хакай.
— Я знаю, Роттер.
— Теперь вы должны покинуть Ивартэн.
— Верните мне Горного.
— Офицера Хакая?
— Теперь все люди мои. Теперь время мое.
— Теперь время ваше… ваше и их, Снегов.
— Теперь только я и они способны покончить с беспредельными разрушениями без потери контроля. Только я и они способны сохранить, уничтожить пространство, дать, забрать время, равное точному расчету необходимости.
— Я спокоен, Снегов, оставляя вам с ними все, что мы с Хакаем старались сохранить, только уничтожая. Но теперь вы должны покинуть Ивартэн. Страж ждет вас… Страж… Не живой и не мертвый, как вы…
Коридоры Центрального штаба Ивартэна озарены светом. Незримый Страж идет впереди. Он скрыт защитными полями, являющими его облик только заданным объектам в заданное время. Испускаемые, отражаемые им излучения не доступны моему разуму здесь, сейчас. Страж идет в пограничной зоне пространств, времен — в Пустоте одиннадцатого измерения. Здесь, сейчас его переход перекрыт для меня щитом. Мне зримо только искажение пространства, времени, пронизанных Пустотой. Тишинский, тенью следующий за мной, не видит каменного воина никогда, нигде, но знает, что чужой следует за мной неотступно, как он, — всегда, везде.
Запись № 9
04. 01. 1001 год Эры Порядка 23:55
Тишинский вновь просмотрел мою память, хранящую память Ярова. Он поднял на меня горящий холодом взгляд, сопровожденный излучаемым потоком уверенности.
— Снегов, мои разведчики обыскали выжженные территории Вэй-Чжен, мои следователи проверили отчетную память всех бойцов оцепления крепости, мои аналитики разобрали все данные их памяти — никаких следов Ярова не найдено, никаких данных о нем нет. Его нет, Снегов, — он мертв.
— Вы не нашли его тело.
— Вэй-Чжен был предан огню — Яров сгорел с этим укреплением.
— До тех пор, пока вы не найдете его тело, я буду считать, что он пропал, скрылся.
— Офицеры не исчезают бесследно, Снегов. Но Ярова не видел ни один объект, ни один человек.
— Я его видел.
— Моими «тенями» проверены все линии связи, задействованные в этом временном отрезке, — никаких следов не обнаружено. У меня нет точных данных закрытых мыслей и закрытой мысленной связи — их я могу получить только с вашего согласия на вскрытие жесткой памяти. Но излученные фоны проверены — они не показали никаких расхождений с системными стандартами. У Ярова нет пособников в пределах системы.
— Его пособник — Хакай. Он провел через границы Порядка Ярова.
— Хакай — носитель чужих кодов — ему перекрыты все доступы к объектам системы. А открыть дорогу «дракону» тайно не способен ни один высший офицер. Действовать в системе Хакай способен только через воскрешенных бойцов системы — мертвых, поддельных, не знающих, что они — доносчики с открытой врагу памятью.
Не столь далекое будущее. Третья великая война еще не объявлена, но уже идет. Она еще не видна и не слышна штатским — лишь военные знают о ней, лишь бойцы тишины сражаются на незримом поле брани. Только история моя в первую очередь не о войне, а о людях — не о плохих или хороших, а о таких, какие они есть.Эта история о русском офицере, служащем в ГРУ, — довольно выдающемся разведчике-нелегале, действующем и ведущем диверсионную деятельность на территориях северной и восточной Европы. А в частности, — о том, как прожженному и насмешливому разведчику, часто называемому начальником Славой, пришлось хлебнуть тех людских слабостей, которые он привык так цинично использовать в целях главного разведуправления.
В далеком будущем люди уподобились богам — уничтожили жизнь на планете и создали новую. После разрушений был установлен Порядок — бессмертные сдерживали подвластные им силы. Мир держался на искусственной модели приостановки прогресса, но она была на грани распада. Крушение Порядка представляло угрозу всему человечеству. Неизбежным последствием очередных кризисов стала четвертая мировая война. Победа, применивших запрещенное оружие, союзников подняла сопротивление — повстанцы ответили высвобождением «запретных сил».
Айнер призван на службу меж пространств и времен, только ему скучно просто стоять на посту наблюдения.
…Объект молчит. И Айнер ушел… Тихо. Почти спокойно. Если бы не грызущие нас мысли, не усталость, проползшая через натянутые нервы, — было бы похоже на обычную подготовку штурмовой операции… Но этот штурм будет последним боем роты — и с победой, и с поражением… Мы потеряем людей, технику… Мы погибнем… и знаем об этом — каждый офицер, каждый боец… Каждый знает… и каждый молчит… Мы должны… Должны перейти предел — подойти к концу, чтобы бросить ему эту войну прямо в разверстую глотку… Иначе он сожрет всех… Иначе жизнь не сохранить никому… Если задачу не исполним мы, — не исполнит уже никто.
Из архивов отдела ***. 25 мая 2017 года.…написано по стенограммам контакта с майором Кровником. Сеанс связи проводил руководитель отдела *** Кузьмин. Проводником к сознанию был агент Пронин. Кровник объяснил, что его заданием было доставить оружие в Москву. Во время выполнения задания, Кровник попал в пещеру сна. Для самого Кровника это его последний сон, он длится несколько секунд в гаснущем сознании – но в самом сне много лет ведёт бой с монстрами, которые пытаются прорваться в пещеру. Спустя полчаса, после выхода на связь, контакт с майором был прерван, связь заблокирована бессмертными.
В мрачной тьме 41-го тысячелетия человечество со всех сторон подвергается нападениям чужаков, еретических культов и подлых слуг Губительных Сил. Лишь одна сила может выступить против этих бесконечных угроз — Космический Десант.В сборник вошли рассказы Грэма Макнилла, Гэва Торпа, Джеймса Сваллоу, Гая Хейли, Криса Райта и многих других. Под одной обложкой собран 31 рассказ о космических десантниках.
Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формой текста, с его ритмом, с его дыханием. Здесь есть и гротеск, и ирония, и философия, и лирика. Здесь мелькают иные планеты и экзотические острова, а совсем рядом оказываются вполне узнаваемые, сугубо земные пейзажи… Здесь есть все, чтобы доказать, что фантастика не заблудилась в трех соснах примитивных сюжетов, что Золушка еще жива и готовится к новым свершениям.«Пепельно-синее небо, потерявшее блеск, навсегда превратившись в серую дымку, и кроваво-алое солнце, сжигающее растения и воздух, наблюдали за восстановившейся после ужасных событий Землей.
Самая первая экспедиция на Марс, в которую набрали специалистов с миру по нитке – в первый марсианский стройбат. Зарывается в землю сразу в трёх точках Марса. Готовит почву для колонизации планеты. Совершенно случай земляне узнают о существовании внутри Марса огромного города – остатки былого величий древней цивилизации марсиан. Никто даже не предполагал, что эту цивилизацию уничтожило таинственное облако Глобула, которое периодически посещает Марс. Проникнув в город и столкнувшись с этим облаком, земляне постепенно узнают историю Марса и начинают борьбу за его будущее.
Кровавый Ангел брат Кравин, тяжело раненый в бою с чудовищным противником, продолжает сражаться, чтобы вернуться к своим собратьям, пока его тело ещё служит ему. Выжимая из себя последние остатки сверхчеловеческих сил, Кравин знает, что он должен вернуть Ордену то, чем владеет — и не может умереть, пока не вернёт наследие.
Бак Роджерс — пилот, оказавшийся в 25 веке, вступает в ряды Новой Земной Организации, призванной сделать земля свободной планетой а не сырьевым придатком Марса. НЗО слаба, разрозненна и беспомощна. Роджерс становится той объединяющей силой, которая бросает вызов всемогущей марсианской корпорации. Эта война способна уничтожить Землю или освободить её…