Истории замка Айюэбао - [20]

Внезапно с первого этажа донеслись пронзительные крики. Расплёскивая воду, она выскочила из ванны. Внизу и впрямь слышалась какая-то возня, и шум нарастал. Кричала начальница смены и ещё одна сотрудница — та, что заведовала кофе-машиной. Затем закричала девушка с чуть хрипловатым голосом и огромными глазами, которая обычно за весь день не произносила ни слова. Всё говорило о том, что дело принимало серьёзный оборот. Раздражённая, не в силах больше терпеть, она поняла, что в магазин наведался какой-то негодяй, который, вероятно, уже давно вынашивал какой-то злодейский план. Если рассуждать трезво, разумнее всего, конечно, вызвать полицию или же просто позвонить водителю — это был самый простой способ уладить дело. Но она не задумывалась об этом. Даже не вытершись как следует, она оделась и бросилась к лестнице, ведущей на первый этаж, но дверь так и не открыла. Из торгового зала донеслись мужские голоса и ругань. Минут через десять с лишним в дверь постучали.

— Кто там?

— Госпожа директор, это я! — ответил ей голос начальницы смены.

Она поспешно открыла дверь. Начальница смены с растрёпанными волосами и в порванной одежде, бросив многозначительный взгляд на лестницу, ведущую вниз, показала на свою грудь и выпалила:

— Они меня лапали!

Пламя гнева обожгло лицо директрисы; не задумываясь больше ни о чём, она резко распахнула дверь и затопала вниз по ступенькам.

На первом этаже царил хаос. Посетителей было ещё не так много, но ругань стояла несусветная. Внезапно все звуки стихли. Взгляды всех присутствующих обратились к спускавшейся со второго этажа женщине. Как воры, вдруг повстречавшие полицейского, все испуганно застыли. Среди публики были три хулигана лет двадцати, которые по праву носили звание самых бесстыжих парней в городе. Их безжизненные физиономии преобразила ехидная усмешка, и они, не обменявшись даже взглядами, почти синхронно раскрыли жадные рты, из которых потекла слюна:

— Ай-яй! Вот это… О-хо!

Нетерпеливо потирая руки и притопывая ногами, они загалдели:

— Господи, что же делать-то!

— Вот я бы сейчас ух!

— Вот так манна небесная!

— Вот теперь нам точно конец!

Она не понимала, о чём конкретно они говорят, но сразу разглядела в них разнузданных подонков. Один из парней, с небольшой бородкой и головой в форме зубчика чеснока, прокричал ей:

— Кто же так обслуживает клиентов? Кофе пролили прямо в ширинку, у меня там теперь ожоги!

Его дружки присоединились к скандалу, сопровождая речь неприличными жестами. Она поочерёдно бросила на каждого пристальный взгляд, словно стараясь запомнить их лица, и затем, шагнув в сторону парня, жаловавшегося на ожог, сказала:

— Да неужели? А ну сними брюки, я гляну.

Не ожидавший такого поворота чесночноголовый, оглянувшись на своих приятелей, спрятался за их спинами. Те пришли в замешательство, но затем дружно вытолкнули его вперёд:

— Ну, снимай же, пойди наверх и сними.

С ледяным выражением лица она обратилась к стоявшей рядом начальнице смены:

— Позвони в полицию, пусть приедут и освидетельствуют ожог, запри двери и не выпускай их!

Она полностью пришла в себя и, отдав распоряжение, сунула стоявшей рядом девушке номер телефона водителя.

Нетрудно догадаться, что было дальше: молодые хулиганы были наказаны со всей строгостью, но больше всех пострадала сама директор. С тех пор множество людей узнали, что же за место этот магазин: в нём десятки тысяч единиц литературы, крепкий кофе и ароматный чай, а ещё в нём обитает истинная красавица. В слухах, передаваемых из уст в уста, её красота утратила конкретный облик и превратилась в нечто прекрасное, способное потрясти чьё угодно воображение, завоёвывать страны и покорять города. Фактически это было не так; она вовсе не обладала идеальной, безупречной красотой, просто в её облике сконцентрировались те черты, которые были способны сокрушить всё вокруг: невыразимая притягательная сила исходила от каждой клеточки её тела смутным неделимым потоком, и невозможно было приписать это обольщение, эти чары какой-либо конкретной части её тела. В её присутствии мужчины лишались дара речи, зато их память становилась необычайно восприимчивой. Её присутствие повергало их в болезненное состояние, близкое к лихорадке. Они всеми силами старались отделаться от волнения и дискомфорта, возникавших при первом же взгляде на неё, и искали возможность задержать на ней свой взор. Эти действия не зависели напрямую от степени благовоспитанности мужчины, а представляли собой не более чем естественную физиологическую реакцию. Итак, они стали приходить. Они покупали книги, пили чай и старались подольше задержаться в магазине. Потом разочарованно уходили, чтобы через некоторое время, не сговариваясь, появиться здесь вновь. Самый большой соблазн был скрыт от глаз, лакомый кусочек был совсем рядом, да только его было не достать: та, что была заперта в женских покоях, больше не показывалась. Должностные лица, патрулируя кварталы города, заглядывали в магазин, но всё безрезультатно. Единственным, кто добился своего, был инспектор пожарной безопасности: под предлогом проверки пожарного оборудования он осмотрел весь магазин целиком и беспрепятственно поднялся на второй этаж. При виде женщины-директора он побледнел от страха и пробормотал: