Исторические записки. Т. IV. Трактаты - [95]
[Следует сказать, что] ранее, более чем за десять лет до этого (в 132 г.), река Хуанхэ прорвала дамбы у Гуаня, земли владений Лян и Чу из-за этого неоднократно испытывали трудности, а в областях, лежащих вдоль Хуанхэ, где дамбы ограждали реку, случались неожиданные прорывы ограждений и разрушения дамб[733]. Расходы [на борьбу с наводнениями] невозможно было сосчитать. Затем По (Пань) Си, желая избежать перевозок зерна водным путем через теснины Дичжу, стал прокладывать канал между реками Фэньшуй и Хуанхэ, чтобы использовать его также для орошения полей, на работах было занято несколько десятков тысяч человек[734]. Чжэн Дан-ши (в 129 г.), считая, что перевозки зерна по реке Вэйхэ слишком далеки и идут кружным путем, стал прокладывать прямой канал от Чанъани до Хуаиня, на этих работах было занято несколько десятков тысяч человек[735]. В районе Шофана также стали прокладывать канал, и там было занято на работах тоже несколько десятков тысяч человек[736]. Каждый [из этих каналов] сооружался два-три сезона, работы еще не были завершены, а расходы на каждый из них достигали сумм в многие сотни миллионов монет.
Сын Неба стал во множестве выводить [боевых] лошадей с целью использовать их в походах против хусцев (сюнну). Лошадей, которые были пригнаны в район Чанъани и кормились тут, насчитывалось несколько десятков тысяч голов. Призванных на военную службу и поставленных ходить за этими лошадьми в районе Гуаньчжуна уже не хватало, и тогда перебросили сюда людей из близлежащих областей. В то же время сдавшиеся хусцы одевались и кормились за счет казны, которая уже не справлялась со снабжением. Тогда Сын Неба [повелел] сократить яства [двора], отказался от использования колесниц, запряженных четверками лошадей, изъял из императорских кладовых хранившийся там неприкосновенный запас, чтобы восполнить нехватку.
На следующий год (120 г.) районы к востоку от гор испытали урон от наводнения, среди народа многие голодали и бедствовали. Тогда посланные Сыном Неба эмиссары опустошили склады и хранилища в областях и владениях, чтобы помочь бедному люду. Когда оказалось, что этого недостаточно, [император] призвал богатых и крепких хозяев ссудить необходимым [нуждающихся]. Но и это не смогло обеспечить нужную помощь, и тогда стали переселять бедный народ на земли к западу от застав и заполнять [народом] Синьциньчжун, что к югу от Шофана. Более 700 тысяч душ в одежде и пище полностью полагались теперь на казну. В течение нескольких лет [власти] ссужали переселенных всем необходимым для [208] ведения хозяйства. Посланцы властей, разделив [переселенных] на группы, опекали их, [эмиссаров следовало на места так много, что] они видели в пути шапки и верха возков друг друга[737]. Расходы на все это исчислялись сотнями миллионов монет, и их даже невозможно было сосчитать. А государственная казна совсем опустела.
В то же время богатые купцы и крупные торговцы накапливали богатства, подчиняли себе бедняков, перевозили товары на сотнях телег, они приобретали упавшие [в цене товары], храня их на местах. Даже знать, владеющая пожалованными землями и поселениями[738], склонив головы, уповала в снабжении [на этих людей]. Некоторые из тех, кто выплавлял металл и выпаривал соль, накапливали богатства, исчисляемые десятками тысяч золотых слитков, но они не помогали государству[739] в трудную пору, а простой народ из-за этого страдал вдвойне. Тогда Сын Неба, посовещавшись (в 120 г.) с высшими сановниками — гунами и цинами, решил сменить деньги и [порядок] их выпуска, чтобы восполнить таким путем [нехватку средств] и подавить тех, кто повсюду действовал без всякой совести и захватывал [богатства].
В это время в запретном [императорском] парке находились белые олени, а в ведомстве по сбору налогов [для императорского дома] — Шаофу — хранилось большое количество серебра и олова[740]. К этому моменту прошло более сорока лет с тех пор, как при императоре Сяо-вэне (в 175 г.) сменили деньги и выпустили монеты весом 4 шу. С годов [под девизом] цзянь-юань (140 г.) и до настоящего времени [серебро и олово] использовались мало, правительственные власти постоянно прибегали к [запасам] богатых медью многочисленных гор и выплавляли медные деньги, а среди народа тоже незаконно плавили медные монеты, число которых трудно было даже исчислить. Медных монет становилось все больше, а [стоили и] весили они все меньше; товаров, в свою очередь, становилось все меньше, а стоили они все дороже. Тогда управители и чиновники сказали [императору]: «В древности применялись деньги из кожи, которые владетельные князья подносили при визитах ко двору [сюзерена]. Тогда существовал металл трех видов: на первом месте стояло золото, на втором месте — серебро, на последнем месте — медь. Ныне монета бань-лян согласно закону должна весить 4 шу, но некоторые бессовестные люди тайком стирают внутреннюю сторону монет и добывают таким способом металл. Монеты становятся все легче и тоньше, а товары дорожают, и в результате при использовании таких денег, особенно в отдаленных местах, многочисленные траты не сокращаются». После этого раскроили шкуры белых оленей [из императорского парка] на квадратные куски длиною 1
