Исторические записки. Т. IV. Трактаты - [46]
Соотношения, [лежащие в основе] создания музыкальных трубок: циклический знак цзы соответствует единице, циклический знак чоу соответствует 2/3 [этой единицы], циклический знак инь соответствует 8/9, циклический знак мао — 16/27, циклический знак чэнь — 64/81, циклический знак сы соответствует 128/243, циклический знак у — 512/729; циклический знак вэй — (1024) 2048/2148, циклический знак шэнь — 4096/6561, циклический знак ю соответствует (8192) 16384/19683, циклический знак сюй — 32768/59049, циклический знак хай соответствует (65536) 131072/177147[244].
Способ создания звукоряда Хуан-чжун: для тонов, создаваемых путем снижения числа, удваивается числитель и утраивается знаменатель, [берется — 2/3]: для тонов, создаваемых путем увеличения числа, учетверяется числитель и утраивается знаменатель [предшествующего тона], т. е. берется 4/3. Высший размер равен 9, тон шан [дает трубку] размером в 8, тон юй в 7, тон цзюэ в 6, тон гун в 5 и тон чжи в 9 [цунь]. Устанавливая единую [систему] тонов и трубок в качестве метода исчисления, пользуются кратными девять и три. Когда числитель равен [106] знаменателю, то получается длина первая, она дает размер в 9 цунь, что и называется «нотой гун в звукоряде Хуан-чжун». Поэтому и говорится, что звуки [гаммы] начинаются с тона гун и кончаются на тоне цзюэ; счет же начинается на цифре «один» и кончается на цифре «десять», образование тонов связано с цифрой «три»[245].
Жизненные силы [природы] начинают [свой путь] в день зимнего солнцестояния и, совершив кругооборот [года], вновь возрождаются. Таинственные силы [природы] рождаются в небытии, формируются и становятся законченными в бытии. Все, что приобрело форму, исчисляется и, будучи оформленным, образует звуки. Поэтому говорится: таинственные силы [природы] проявляют себя в жизненной субстанции, а жизненная субстанция заключается в [определенную] форму. По законам формирования [вещей] появляются их типы, которые возможно классифицировать. Когда формирования еще не произошло, то нет и классификации [вещей]; когда же вещи имеют одинаковую форму, они относятся к общему классу. При классификации всего сущего можно его различать; классифицировав, можно познать.
Мудрец понимает разницу в познании Неба и Земли, поэтому он [в познании] следует от бытия к еще небытию, чтобы понять такое тонкое, как жизненная субстанция ци, и такое слабое, как звук шэн. Таким образом, мудрец, считаясь с таинственными силами природы, сберегает их в себе. Сокровенное должно проявляться в чувствах, и тому, кто вникает в пути этого сокровенного, все становится ясным. Если же у человека нет сердца мудреца, чтобы разумом своим уяснить все, то как он сможет сберечь таинственные силы Неба и Земли и понять обстоятельства сложения существующих форм [вещей]?
Таинственные силы присущи всем телам [на земле], но они непостижимы, нельзя знать, когда они покидают тела или возвращаются в них, поэтому мудрый человек опасается их и в то же время стремится сберечь их. Когда же стремятся сберечь эти силы, то и сами таинственные силы также сохраняются [в нас]. Нет ничего дороже стремления сберечь эти чудодейственные силы в себе[246].
Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так.
В прошлом с помощью астролябии сюань-цзи юй-хэн проверялось расположение семи ведущих светил Неба и Земли, двадцати восьми зодиакальных созвездий. Что касается десяти небесных циклических знаков и двенадцати земных знаков, тонов музыкальных инструментов, то они рассчитаны уже с далекой древности. Построение звукоряда люй, кругооборот календарных исчислений, порядок суточного цикла могли служить основанием и мерой. Говорят, что именно с этого времени существовали должные верительные бирки и знаки [власти] и [правители] постигли истинный путь и добродетель[247].
ГЛАВА 26
ЛИ ШУ— «ТРАКТАТ О КАЛЕНДАРЕ»[248]
Исстари, с самой далекой древности[249], в календаре начало года установили с [первого весеннего месяца] Мэн-чунь[250]. В это время таял лед, [все существа] пробуждались от спячки, все растения возрождались и поднимались, и первыми подавали голоса кукушки[251]. Все сущее [и растущее] связано с [течением] целого года, оно родится на востоке, [развивается] в соответствии с четырьмя сезонами года и заканчивает свой путь в период зимы. Когда петух прокричит трижды, наступает рассвет. [Год] обходит кругом двенадцать [месячных] отрезков и заканчивается на циклическом знаке чоу[252].
Коль скоро есть Солнце и Луна, существует и свет[253]. А свет — это начало всего, темнота же — незрелость. Тьма и свет — это самка и самец, женское и мужское [начала]. Эти женское и мужское [начала] поочередно поднимаются и успешно достигают своих пределов, [образуя] истинную общую основу [мира]. Солнце возвращается на западе и поднимается, давая свет, на востоке; Луна возвращается к себе на востоке, а встает, давая свет, на западе. Когда же правильный принцип [календаря] не определяется Небом и не проистекает от людей, тогда все дела легко рушатся и их трудно завершить[254].
Когда сменяется род правителей, получающего повеление [Неба на правление], то [государь] должен внимательно подойти к установлению начал [года], к перемене первого числа первой луны года, к смене цвета [парадных] одежд, должен доискаться до небесных начал и основываться на них, следовать намерениям [Неба] и принимать их.
Седьмой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н.э.) на русский язык. Том открывает 5-й и последний раздел памятника — «Ле чжуань» («Жизнеописания»). «Ле чжуань» включает в себя 70 глав биографий более 300 наиболее ярких и значительных фигур Древнего Китая. В книге 25 глав, персонажами которых являются выдающиеся политические деятели, философы, полководцы, поэты. Через драматические повороты личных судеб героев Сыма Цянь сумел дать многомерную картину истории Китая в VI—III вв.
«Исторические записки» древнекитайского историка Сыма Цяня (145-86? гг. до н. э.) — выдающийся памятник китайской историографии. До настоящего времени этот труд остается незаменимым источником разнообразных сведений о древнем Китае. В первый том вошли четыре главы «Основных записей» — первой части книги Сыма Цяня.
Девятый том «Исторических записок» завершает публикацию перевода труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145-87 гг. до н.э.) на русский язык. Том содержит заключительные 20 глав последнего раздела памятника — Ле чжуань («Жизнеописания»). Исключительный интерес представляют главы, описывающие быт и социальное устройство народов Центральной Азии, Корейского полуострова, Южного Китая (предков вьетнамцев). Поражает своей глубиной и прозорливостью гл. 129,посвященная истории бизнеса, макроэкономике и политэкономии Древнего Китая.
«Исторические записки» Сыма Цяня — выдающийся памятник китайской историографии — до сих пор остается незаменимым источником разнообразных сведений о Древнем Китае. Во второй том вошли главы 5-11 «Основных записей» — первого раздела труда Сыма Цяня.
В настоящий, V том «Исторических записок», продолжающих эту публикацию, входят десять глав (31—40) четвертого раздела всего труда Ши цзя — «Наследственные дома». В них отражена политическая система крупных княжеств X—V вв. до н. э., острая борьба между ними за гегемонию, клановые связи, деятельность известных правителей и политических деятелей эпохи, т. е. многогранная история владений в Китае периодов Чуньцю и Чжаньго, о которой сохранилось сравнительно мало данных.
Шестой том «Исторических записок» продолжает перевод труда древнекитайского историка Сыма Цяня (145—87 гг. до н. э.) на русский язык. Перевод сопровождается научным комментарием и исследованием основных проблем истории конца первого тысячелетия до н. э. Шестым томом завершается публикация раздела «Ши цзя» («Наследственные дома»). Том включает 20 глав (41—60) «Исторических записок», в том числе истории княжеских домов Юэ, Чжэн, Чжао, Вэй и Хань, описание жизни Конфуция, деятельность вождя восставших крестьян Чэнь Шэ, ряда ханьских ванов и государственных деятелей: Сяо Хэ, Хаю Цаня, Чжан Ляна и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Абу Абдаллах Мухаммед ибн Абдаллах ибн Баттута ал-Лавати ат-Танджи по праву считается величайшим путешественником мусульманского средневековья. За почти 30 лет странствий, с 1325 по 1354 г., он посетил практически все страны ислама, побывал в Золотой Орде, Индии и Китае. Описание его путешествий служит одновременно и первоклассным историческим источником, и на редкость живым и непосредственным культурным памятником: эпохи.
«Дважды умершая» – сборник китайских повестей XVII века, созданных трудом средневековых сказителей и поздних литераторов.Мир китайской повести – удивительно пестрый, красочный, разнообразные. В нем фантастика соседствует с реальностью, героика – с низким бытом. Ярко и сочно показаны нравы разных слоев общества. Одни из этих повестей напоминают утонченные новеллы «Декамерона», другие – грубоватые городские рассказы средневековой Европы. Но те и другие – явления самобытного китайского искусства.Данный сборник составлен из новелл, уже издававшихся ранее.
«Повесть о старике Такэтори» («Такэтори-моногатари», или «Такэтори-но окина моногатари») была известна также под названием «Повесть о Кагуя-химэ». Автор неизвестен. Существует гипотеза, что создателем ее был Минамото-но Ситаго (911–983), известный поэт и ученый. Время создания в точности не установлено, но уже в XI веке «Повесть о старике Такэтори» считали «прародительницей всех романов». Видимо, она появилась в самом конце IX века или в начале десятого. С тех пор и до нашего времени повесть эта пользуется огромной популярностью среди японских читателей.
Предлагаемый Вашему вниманию короткий текст называется «Африн-и-Зартукхшт». Номинально он относится к авестийской книге «Афринаган», к которой примыкают в качестве приложения так называемые «Африны» (Благословения). Большая их часть составлена во времена Сасанидов на среднеперсидском языке, вероятно, самим праведным Адурбадом Мараспэндом, но «Африн-и-Зартукхшт» примыкает к этим текстам только по схожести названий. Разница же в том, что это именно авестийский текст, составленный в древности на обычном языке Авесты, кроме того, он не соотносится ни с одним из известных сейчас Афринаганов (специальный авестийский ритуал) и, вероятнее всего, является фрагментом более обширного, но не сохранившегося авестийского текста, который входил в 11-й наск Авесты – «Виштасп-Саст-Наск».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Назидательный характер присущ многим жанрам средневековой литературы, в особенности адабу. Занимательность сюжета, живость изложения и образность языка приближают «Вторую записку» к. художественной литературе, что и не удивительно, поскольку автор был поэтом. Композиционно работа выглядит, как маршрут некоего путешествия, которое начинается от города аш-Шиза в Южном Азербайджане и проходит сначала на север до Баку, затем на Тифлис, оттуда через Ардебиль в Шахразур и, наконец, более или менее последовательно, на восток через Кармисин — Хамадан — Рей — Табаристан — Кумис — Тус — Нишапур до Герата, после описания которого Абу Дулаф переходит к характеристике Исфахана и городов Хузистана, чем и завершается сочинение. Это укороченный вариант книги, а именно, арабский текст записки Абу Дулафа в нем опущен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из выдающихся памятников средневековой японской литературы в жанре моногатари впервые полностью переведен на русский язык.Статья Л. М. Ермаковой «Ямато-моногатари как литературный памятник» выкладывается отдельным файлом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.