Истоки славянской письменности - [28]

Начало применения славянами протокириллицы и протоглаголицы относится не ранее чем к VII–VIII векам н. э. и увязывается с формированием элементов государственности у славян (II, 31; 132–133), (II, 16; 204). Пиктографическое письмо типа «черт и резов» могло возникнуть во II–V веках н. э. (II, 31; 132), (II, 16; 204).

Как видим, от IX века ушли недалеко, если не считать II–V веков н. э. для «черт и резов». Но последние трактуются как примитивная пиктографическая система. Другими словами, в наличии древней письменной традиции славянам всё же отказывают.

И ещё один интересный факт. Несмотря на то что наличие письма у славян до момента деятельности солунских братьев признаётся российской наукой, почему-то представители последней ничего не сделали для того, чтобы существующая система исторического образования доводила это до обучаемых отечественной истории. Прежде всего мы имеем в виду, конечно, среднее звено, то есть школу, которая оказывает значительное влияние на формирование массового сознания. В итоге не приходится удивляться, что большинство наших граждан твёрдо убеждены, что письмо славянам принесли Кирилл и Мефодий, и светоч грамотности распространился по славянским землям только благодаря христианству. Знания о дохристианской письменности у славян остаются как бы кулуарными, достоянием лишь узкого круга специалистов.

Не приходится в этой связи удивляться и тому, что не так давно по решению ЮНЕСКО 863 год признан годом создания славянской письменности (II, 9; 323). В ряде славянских стран, в том числе и в России, отмечается День славянской письменности и культуры. Замечательно, что существует такой праздник. Только вот его празднование неразрывно связано с именами Кирилла и Мефодия (праздник и приурочен к памятному дню святого Кирилла). Солунские братья при этом именуются «первоучителями», и всячески подчёркивается роль православной христианской церкви в просвещении славян. Мы отнюдь не хотим преуменьшать заслуг святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (они действительно велики), но считаем, что историческая память не должна быть избирательной, а истина превыше всего.

Однако из сферы массового сознания вернёмся в сферу научную. Отмеченная Е. В. Ухановой тенденция в советской-российской науке (исторической и филологической) доказывать древность и самостоятельность славянского письма, никогда — с конца 40х годов XX века, в сущности, не затухая полностью, пережила бурный всплеск в так называемые перестроечный и постперестроечный периоды. Если раньше публикации, затрагивающие эту тему, были вытеснены, в основном, на страницы периодической печати и научно-популярной литературы, то в наши дни появляется большое количество книг, которые вполне могут расцениваться как серьёзные научные монографии. Стали известны имена таких исследователей, как В. А. Чудинов, Ю. К. Бегунов, Н. В. Слатин, А. И. Асов, Г. С. Гриневич и ряд других.

Заметим также, что в зарубежной славистике указанная тенденция распространения не получила. Позиции, на которых стоят зарубежные слависты, можно охарактеризовать, процитировав слова известного чешского учёного Ч. Лоукотки: «Славяне, позднее выступившие на европейском культурном поприще, научились писать лишь в IX веке… Говорить о наличии письма у славян раньше конца IX века не приходится, если не считать зарубок на бирках и других мнемотехнических средств» (II, 31; 98). Исключение составляют, пожалуй, лишь болгарские и югославские историки и филологи. Ими, в частности Е. Георгиевым (Болгария) и Р. Пешичем (Сербия), проделана большая работа по доказательству существования у славян протокириллического письма.

Со своей стороны мы придерживаемся мнения, что до IX века н. э. славянская письменная традиция насчитывала много веков. Излагаемый в дальнейшем материал послужит доказательством этого положения.

* * *

В ряде письменных источников сообщается о наличии у славян докириллического (дохристианского) письма.

Прежде всего, это уже неоднократно упоминавшееся нами «Сказание о письменах» черноризца Храбра. Первые строки трактата дословно гласят следующее: «Преже убо Словене не имеху книг, но чертами и резами четяху и гадааху, погане суще…» (II, 52; 141), (II, 27; 199). Всего несколько слов, но есть некоторые трудности с переводом, и от разрешения этих трудностей зависит контекст данного сообщения. Во-первых, в ряде списков вместо слова «книг» стоит слово «письмен». Согласитесь, смысл предложения очень сильно зависит от того, какое из этих слов предпочесть. Одно дело — иметь письмо, но не иметь книг. Другое дело — не иметь «письмен», т. е. письменности. «Не имели книг» ещё не означает, что письмо носило примитивный характер и служило для обслуживания каких-то элементарных бытовых и жизненных нужд (знаки собственности, рода, гадания и т. п.). Эти слова писал христианин, причём духовного звания (черноризец — монах). Говоря таким образом, он мог иметь в виду отсутствие христианских священных книг. В пользу данного предположения говорит окончание фразы: «погане сущи», т. е. «потому, что были язычниками». Кроме того, по мнению Н. В. Слатина, эти слова «следует понимать так, что у них (т. е. славян. —