Источник забвения - [28]

Вам не кажется, что все это отдает софистикой?

Софистикой? Ну, а разве он не напреобраэовывал, разве не понаоткрывал и разве не усомнился вдруг, придавленный ночным небом?

Просто этот человек, — этот, следует подчеркнуть, конкретный человек в разладе с собой. И следовательно — в разладе и с миром.

Совершенно правильно! И если человек в разладе о собой и миром, то ему вполне обоснованно должна явиться мысль: природа несовершенна или я несовершенен?

Царю такая мысль вряд ли может явиться.

Явится! Обязательно явится. И за такой мыслью, само собой, логически следует: природа не может не быть совершенной. Потому что, во-первых, эти понятия «совершенный, не совершенный» — сугубо сапиенские понятия, он их придумал. А во-вторых, не дано нам, уважаемый коллега, судить о совершенстве природы, ибо она была, будет и есть, она создала нас, идиотов, она — сама по себе.

Минуточку! Стало быть, несовершенно совершеннейшее из созданий природы, ее венец?

А кто сказал, что венец, кто увенчал-то? Сам себя гомо сапиенс и увенчал. Природа не может не быть совершенной, уже потому хотя бы, что создала такое произведение, как вы, как я или как вон тот, за нами, бородатый гражданин, который то ли спит, то ли подслушивает, и время от времени перелистывает какую-то папку. Не может быть такая природа несовершенной. И значит, все-таки, как это ни прискорбно, несовершенны мы: вы, я, бородатый гражданин — все пассажиры данного нашего авиалайнера. Позвольте уж мне такое допущеньице.

Ага. Допущение. Что ж! Пусть допущение.

Отлично, договорились. И вернемся к нашему царю. Вот он, путник и царь, повелитель и шут, ученый и невежда, осмеливается на такое допущение: человеческий мир развивается не в ту сторону.

А в какую сторону?

Не в ту. Имею же я право допустить, предположить, усомниться в направлении! Имею или не имею? Я — думающий, ученый, интеллигентный человек.

Хорошо. Имеете…

Золотоголовая соседка справа сказала своему седовласому спутнику:

— Мы в лаболатории тоже каждый день варим кофэ — это принято, никакого секрета, сам знаешь. И бывает, в спешке, в суматохе, а когда некогда, из соседнего кафэ берем. Но чтобы когда-нибудь такой напиток, прости за выражение…

— Не сосредоточивайся на пустяках, — ответил астеник.

— На чем же тогда сосредотачиваться?

— Наше путешествие началось так приятно…

Женщина хихикнула.

— Волнительно началось, ничего не скажешь. Потому и не хочется, чтобы пустяки, по твоему выражению, портили…

Диспутанты неистощимы.

…развивается не в ту сторону, что я допускаю хотя бы затем, чтобы потом, логически размышляя, опровергнуть это допущение.

Послушайте, а для чего вам вообще эти сомнительные упражнения?

Чтобы объяснить придавленного ночным небом царя. Возможно, он только кажется себе царем. Он — штучка гордая и самолюбивая. Даже оставаясь рабом, он согласен только править. Он не согласен не чувствовать себя царем, не называть себя им. И даже когда сладко-манящая, рабская тяга к наслаждению и удовольствиям затмевает его разум, он продолжает упорствовать в своем заблуждении: я — царь. А природа, всегда равнодушная, как сказал поэт, тут не выдерживает и начинает хохотать…

«Так, — подумал Визин. — Сейчас дойдет до выдавливания из себя раба. Интересно, пили они кофе, разбавленный консервированным молоком?..»

— Вам плохо?

— Что?

— Вы себя плохо чувствуете?

Это — стюардесса. Не та, конечно, которой Визин в аэропорту родного города так раскованно улыбался, и не та, что демонстрировала ширпотреб, но тоже довольно располагающая к себе, и даже кого-то знакомого напоминающая.

— Нет-нет. Мне — ничего. Порядок. Просто устал. И нервы… У вас коньяка немного не найдется?

— Алкогольные напитки на борту самолета…

— Да знаю, знаю… Тут ведь исключительный случай, понимаете? Совершенно особенный…

— Я должна проконсультироваться.

— Стоит ли?

— Стоит. Не волнуйтесь…

Мир развивается не в ту сторону, искривление, изгиб, несовершенства, они тяготят, некоторым поэтому хочется «забыться и заснуть»… Преобладание логического в противовес эмоциональному, противопоставление логического и эмоционального, разделение их… По чисто человеческим меркам. Все — по человеческим меркам… Эволюция содержит в себе масштабы посолиднее наших, госплановских… Будем рассуждать, исходя из наших мерок, из величины отпущенного нам отрезка времени… Логическое, то есть — математическое берет верх. С Аристотеля. С Пифагора. С халдеев, у которых Пифагор проходил учебно-производственную практику — четные числа красивые и счастливые, нечетные — некрасивые и несчастливые… А может быть, математическое, число берет верх уже с наших пращуров, которые стали кичиться друг перед другом количеством стад и жен…

— Извините, вы не могли бы заткнуться, граждане визиноиды?

— Как???!!!.. «Заткнуться»?..

— Девушка, сделайте, пожалуйста, пусть их приглушат.

— Ого! — сказали задние.

— Солидный человек, а такое поведение…

— Но есть же предел! — воскликнул Визин.

— Вы что? Станете отрицать, что нас искривляет…

«Все, отключаюсь, — в изнеможении решил Визин. — Ну их к чертовой матери. Где эта девушка? „Проконсультироваться“, видите ли…»

А сзади, тихо: