Источник сообщает - [3]

- Машенька, сообрази нам чего-нибудь закусить. Проходи, товарищ дорогой, будь как дома, - Павел Евгеньевич хитро подмигнул и подтолкнул опера к двери, за которой тот совсем недавно обсуждал рабочие вопросы с информатором.

Александр вышел на улицу. Жара спала, вечерний Ленинград был завален тополиным пухом, усталые люди, возвращавшиеся с работы, машинально отмахивались от «летних снежинок». Было два пути: возвращаться домой на метро или энергичным шагом минут за пятнадцать дойти до «галёры». Ноги выбрали маршрут сами и понесли по улице Чайковского к Фонтанке, а там вдоль набережной к центру.

Кудрявцев пока семьёй не обзавёлся. На иждивении мать - инвалид, с трудом передвигавшаяся после сложного перелома. Отец исчез из его жизни в младенческом возрасте. Из родственников какие-то двоюродные и троюродные братья и сёстры, с которыми он и не общался. Была еще тётя Клава, которая вовсе не родственница, а хорошая знакомая покойного деда. Вспоминался двоюродный брат матери - дядя Саша, тот приходил несколько раз в гости, вот, пожалуй, и все мало-мальски близкие. После армии, Александр Кудрявцев сунулся в кадры строительного треста. С аттестатом газоэлектросварщика, работа для него нашлась. Зарплата приличная, теперь он мог поддержать мать и себя не обидеть. Соблазны, окружающие молодого человека, как это часто водится, подталкивали к неуёмным желаниям максимально расцветить свой досуг.

Свободная, не сдерживаемая армейскими приказами и уставом вольная жизнь, жажда новых ощущений, девушки лёгкого поведения, тянули парня в сторону от общепринятых ценностей. Прописанные в моральном кодексе строителя коммунизма постулаты вроде высокого сознания общественного долга, нетерпимости к нарушениям общественных интересов, вызывали смех и непонимание. Какая к чёрту «честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни» - смеётесь вы что ли?  Кривая дорожка вывела его на питерский нелегальный рынок. Он обзавёлся знакомствами в среде спекулянтов, вошёл в их круг и пошла разгульная жизнь подпольного новоявленного барыги: торговля шмотками, а там чуть-чуть наркотой, чуть-чуть валютой, рестораны, пьянки, кутежи. Кудрявцев стал прогуливать работу, посвятив себя новой бесшабашной жизни. Наказания, прописанные в уголовном кодексе, уже можно примерять на себя и ждать пришлось не долго.

Подловил его бдительный сотрудник УГРО. Кудрявцев часто вспоминал своего первого наставника старшего лейтенанта Градова. Этот урод, а иначе Саша его про себя не называл, службу понимал по своему: жегловское «вор должен сидеть в тюрьме» - главный лозунг коренастого, с приличным запасом жирка, лупоглазого за увеличительными стёклами очков оперуполномоченного. Особыми профессиональными навыками Градов не отличался, что такое профилактика предупреждения преступлений вообще знать не хотел, да и не надо это вовсе: главное сцапать и наказать. Заодно и себя не обидеть, тут в помощь к жадности и корыстолюбию, примитивный набор подлых ментовских приёмчиков, наработанных задолго до него системой.  Он припёр Кудрявцева нагло и бесцеремонно, как это делал в кино герой МУРа капитан Жеглов. Шапочное знакомство состоялось на какой-то вечеринке у общих знакомых. Градов с ходу поинтересовался, а не может ли помочь Кудрявцев с чеками в магазин «Берёзка». Не подозревая, с кем имеет дело, Александр пообещал. Позже достал лупоглазому пятьдесят рублей Внешпосылторга серии «Д». Это была наживка, опер исправно заплатил и попросил реальную валюту – доллары. Не вопрос, сторговал небольшую сумму и связался с ментом-провокатором.  Договорились о встрече на углу Большой Подъяческой и Садовой; по иронии судьбы Кудрявцеву исполнилось в этот день 22 года. Подарок от опера ему запомнился навсегда - Градов потащил ничего не понимающего парня в отдел милиции через дорогу. В своём кабинете пригласил понятых и обыскал. Было изъято 3 купюры по десять долларов США и к изумлению Кудрявцева пакетик с анашой – на срок вполне тянуло. Затем вербовка по традиционному сценарию:

- Саня, ты ведь свой советский, не губи себя, у тебя мама больная, зачем тебе в тюрьму – жизнь только начинается, помоги нам, что лучше - сотрудничество или срок? Согласен, вот и правильно! На, водочки выпей! Теперь пиши, вот бумага. Я, Кудрявцев Александр Викторович, проживающий … Добровольно соглашаюсь на негласное сотрудничество в органах внутренних дел под оперативным псевдонимом, выбирай сам. Штирлиц? Ишь ты! Ладно, пиши: под оперативным псевдонимом «Штирлиц». Обязуюсь выполнять все указания ответственного лица, хранить деятельность и сведенья  доверенные мне в тайне, об ответственности предупреждён. Сегодняшняя дата и подпись.

Миг и железное ярмо, в виде листа бумаги с подпиской о сотрудничестве, исчезло в сейфе. Уголовное дело было заморожено. Градов, не мешкая, взял «Штирлица» в оборот. Для начала он потребовал от нового подчинённого сменить место работы. Кудрявцев взял расчёт и был тут же трудоустроен подсобным рабочим на склад завода «Адмиралтейские верфи». Александр не очень понимал, чем может помочь сотруднику МВД. Хищений, краж, валютных операций, хулиганства, разбоя на старейшем судостроительном предприятии не намечалось и не происходило. «Штирлиц» писал вялые бессодержательные сообщения. Градов злился и требовал криминала. Попутно, по-мелкому, «щипал» агента то на пачку импортных сигарет, то на дешёвую заморскую шмотку. Стал приходить на работу к агенту нетрезвым и, что совершено недопустимо, громко отчитывать своего осведомителя. Какая тут к чёрту конспирация! Кончилось тем, что пару месяцев спустя, косившиеся коллеги-работяги, объявили подсобному рабочему бойкот и стали избегать расшифрованного агента. Кудрявцев, в свою очередь, не выдержал и проявил неслыханную наглость – попенял не в меру энергичному Градову его косяки. Взбешённый опер припёр Кудрявцева к стенке и, не обращая внимания на посторонних, прошипел: