Источник сообщает - [2]

- Давай-ка помогай.

Приятные хлопоты в момент завершены, звякнули стаканы, затем проследовал классический российский ритуал. Молодой и старый выпили, закусили. Задымили: куратор свой «Беломор», осведомитель – болгарские «Родопи». Настало время что-то сказать:

- По поводу твоей просьбы, Саша, слушай сюда: я такие вопросы не решаю, могу только ходатайствовать и поговорить с начальством. Оформить документы, перевести тебя на ставку надо заслужить. У меня был агент, проработавший намного больше твоего. За успешное дело даже был представлен к государственной награде. Трудился на одном месте и в штат не рвался. Ты молодой сотрудник, комсомолец, армию отслужил; можешь даже заявление подать в школу милиции. Навыки оперативной работы имеешь, проинструктирован и деле побывал – всё в твоих руках.

- Нет, нет, Иван Иванович, я в милицию не стремлюсь. Лучше уж так. Сейчас я уже больше трёх месяцев без работы. Вы знаете, могу загреметь под статью о тунеядстве. Это хорошо, что в новых паспортах штамп о месте работы теперь не ставят. Хотелось бы как-то определиться.

- Специальность у тебя  хорошая, денежная и востребованная. На любой стройке возьмут, посодействовать? Под статью не загремишь – прикроем. Но на работу конечно надо.

- Знаю. Вы меня не поняли – я вообще не хочу работать сварщиком. Вот «Галёрка» у Гостиного Двора, моя тема. Спикули там всякие, барыги, фарца – тут мне комфортно. И пользы больше, нежели после смены, на одеревеневших ногах и «зайчиками» в глазах, тащиться на «пятак».

- Понятно, я инициативу только приветствую. Наперёд хочу предупредить, если кадры дадут добро, тебе придётся работать по другим схемам. Возможны командировки или на пару-тройку дней сесть в ИВС, подсадным. Ты меня понимаешь? Это уже другой уровень, я тебя не пугаю, просто ты должен знать. Поразмысли на досуге.

Поболтали по работе и просто за жизнь, пора было расходиться.

- Ну, будь здоров. Иди первым, на неделе свяжись со мной, что-нибудь прояснится.

Эпизод 2

Иван Иванович проводил парня до двери. Вернулся в комнату, переложил в папку исписанные листы, налил себе стопку и задумался. Прошло больше трёх десятков лет с тех пор, как двадцатилетний Ваня Усольцев поступил в училище МВД. Он хорошо помнил свою послевоенную форму: китель, пахнувшую кожей портупею, хромовые сапоги и бриджи. А дальше как положено служба, ранения, редкие награды и звания - обычный винтик в огромном механизме государственной правоохранительной   системы. Если возникали сомнения в несовершенстве законов, а то и вовсе крамольные мысли о правильности выбранного пути, то подобная ересь глушились алкоголем. Позже служивый оброс коростой равнодушия, годами наработанными штампами и превратился в бездушного исполнителя должностных инструкций. Со временем обжигающие сознание вопросы появлялись всё реже. Власть мощный стимул подняться над толпой и уверовать в справедливость выполняемых задач, зачем же терзать себя такими понятиями, как  сострадание, жалость, незаконность деяний, демократия и прочими образами из либерального лексикона. С таким багажом жизненных ценностей, некогда бравый лейтенант ленинградского уголовного розыска дослужился до пенсии. Майор Усольцев за штат выведен не был и остался на подхвате – «сидел на бумагах» и работал с осведомителями. Однако, старые вопросы никуда не делись и с возрастом начали посещать майора всё чаще. Куратор опрокинул в себя стопарик водки и вышел в коридор. Постучался к хозяйке:

- Марья Ивановна, а Павел Евгеньевич не говорил, когда вернётся?

- Да, кто его знает, сколько там в поликлинике будет болтаться? Записан был на десять утра, должен скоро придти. Если дело какое, так я передам?

Иван Иванович не успел ответить, в прихожей тинькнул старинный звонок. На пороге появился хозяин квартиры крепкий, некогда могучий старикан, опирающийся на суковатую палку кустарного производства.

- О, у нас гости! Здорово Иваныч, ты по работе или так заглянул?

- Здорово, здорово. Да посидел  у тебя тут с товарищем, а теперь освободился и гостя проводил. Составишь компанию, мы бутылочку водочки начали, а закончить не успели…

Они были знакомы давно, хотя и принадлежали разным ведомствам. Павел Евгеньевич служил в закрытом подразделении ГУИН. И лишь недавно, во время плановых водочных посиделок, Иван Иванович с внутренним содроганием узнал от самого ветерана, что тот был членом расстрельной команды, приводившей смертные приговоры в исполнение. Усольцев сам тёртый калач, много повидавший на своём веку. Чего тут удивляться, когда после амнистии 53-го года в составе бригады проводил задержание знаменитого Васи Крымского. Тогда молодой опер столкнулся с Васей лицом к лицу и заколол рецидивиста его же собственным ножом. В управлении Усольцева отметили только что введённым знаком «Отличник милиции МВД СССР», при этом  поражались, как молодой лейтенант умудрился завалить многоопытного бандюгана.  А Усольцев до сих пор помнит, как дрожали окровавленные руки. В общении оба ветерана в меру возможности снимали гриф секретности со своей деятельности. Каждый говорил о работе то, что считал нужным. Бахвалиться было нечем, а вот посоветоваться по некоторым вопросам, особенно под стакан и добрую закуску, в нарушение всех инструкций не возбранялось.