Истинная пара дракона - [2]

Он не скрывался. Сидел на широком подоконнике, спиной без опоры к раме, и задумчиво на меня смотрел. В какое состояние придет ребенок, увидев на подоконнике незнакомца в своей комнате спросонья, видимо, не учитывал. А может, ему было все равно или он и вовсе наслаждался страхом, затопившим в мгновение меня от пальцев ног до макушки, отдавшись душащим комом тошноты у горла. Это был тот х, смешанно-детский, глубоко подсознательный страх: страх темноты, что полумраком в едва проглядывающихся очертаниях комнаты клубилась, слабо разгоняемая только начавшим свой восход солнцем и страх того, кто в ней, в темноте. На самом деле он вовсе не походил внешне на монстра, не имел ни клыков, ни рог, ни даже чешуи, но я, выросшая на жестоко-реалистичных сказках, знала, что самые страшные монстры скрывались за поразительно красивыми лицами. Страх был самый банальный, и стал для меня шоком. Возможно, если бы любой другой сидел так же перед моей кроватью, я бы рассудила, что это вор и убийца, закричала бы, позвала на помощь или бросилась бежать. Но это было не то и не другое — нечто много хуже. В моем горле как будто застрял кусок льда. Тяжесть ауры странного мужчины надавила длинными лапами на плечи, болезненно впиваясь когтями и железно приковывая к постели. Я рассматривала фигуру на подоконнике, закрывающую собой рассветное солнце, что терялось позади него в белом снегу этих нереально длинных волос, и мне казалось, стоит шевельнуться — он бросится…

В перепуганном детском сознании возникали сотни вариантов продолжения. Почему-то лидировали жуткие концовки с пожиранием заживо, хотя нежитью его назвать можно было в последнюю очередь.

Но он не сделал ничего. Пару секунд еще выдерживал мой перепуганный взгляд, прислушивался к, наверное, оглушительному стуку моего обезумевшего сердца, а потом вдруг улыбнулся уголками губ — может, думал, что успокаивающе, но мне лишь стало хуже — и исчез.

Я не решилась никому рассказать ни о самом призраке-мужчине, ни о подарке в виде рубинового кулона, который он оставил, развеяв тем самым хрупкие надежды на то, что все было лишь остаточным сном. Доказав, что более чем реален. Что-то на уровне подсознательного удерживало меня от болтовни, вытесняя отчаянное желание выговориться, спрятаться за спинами своих родных. Мне стало понятно уже тогда, где проходят границы возможностей защиты мамы и папы, и украшение я надевала с дрожью в пальцах, долго провозившись с застежкой, прежде чем вышла из комнаты и начала свой праздничный день. Холодное золото обжигало кожу, но я не посмела, как бы ни хотелось, выкинуть прочь пугающий дар; в голове твердо засела мысль, что носить это теперь надо постоянно, не снимая, иначе случится что-то очень и очень плохое. В мире, где есть магия внушения, и призраки действительно встречаются самые разные, это не было чем-то невозможным, а я предпочла отнести своего «гостя» именно к категории вышеупомянутой нематериальной нежитей, рассудив, что если он живой, то все гораздо, гораздо хуже. К сожалению, таковым, худшим, оно и оказалось.

Долгие, нудные и полные постоянного ощущения дискомфорта следующие месяцы изменений в моем быту не было. Сколько бы ни прислушивалась, с каким бы напряжением ни всматривалась в окружающую реальность, как бы ни ждала: последствия того утра знать о себе не дали. Постепенно я успокаивалась, привыкнув к ощущению тонкой цепочки у себя на шее и перестав теребить ее слишком часто. Постепенно все почти забылось.

Тем не менее, перед днем, когда мне должно было стукнуть девять, переживания вернулись. Я уснула крайне поздно, отчего проспала рассвет. Оказалось, нервы разбушевались не зря, потому что разбудил меня в последний момент тяжелый стук в парадную дверь, звук от которого с улицы донесся до меня из-за приоткрытой по новой привычке форточки в комнате.

Это было странно хотя бы с учетом того, что металлическое кольцо в форме ракнара — животного кошачьего рода на гербе графства Аймитов, висело у нас в качестве декоративного и практически не использовалось. Ведь для того, чтобы ступить на территорию нашего дома, требовалось преодолеть ворота наружные, у которых пост верно (по крайней мере, подразумевалось, что верно) соблюдал сторож. А там уж двери для принятых посетителей открывали сами, без стука, так что кольцо успело, наверное, заржаветь.

Я запаниковала. Целый год, ровно год пролетел в теориях и метаниях, и я могла сказать теперь, что готова была к этому ужасному происшествию. Гость! Это мог быть только он! Или, может, совпадение? Нет, в мире, где столько всего интересного и жуткого, вера в простые совпадения — самая глупая вещь, что только может быть.

Какой была, в длинном ночном платье, на негнущихся ногах я бросилась проверять сделанные выводы, молясь (а семья наша была далеко не религиозной, посему ни одной молитвы я не знала), чтобы они оказались ошибочными.

Внизу было шумно, дом стоял кверху дном. Я тут же услышала в ворохе чужих голосов низкий бас отца в приглушенной стенами, оттого пока невнятной для моих навостренных ушей речи. Это подтолкнуло спешить больше.