Истина - [5]

— Поужинаешь с нами? — спросила Мириам.

— Нет, у меня же сегодня гости, — ответила я. — Я только хотела забрать Лео.

— Ну конечно же, вечеринка с коллегами, — вспомнила Мириам.

Я начинала нервничать. Но Мириам как будто ничего не замечала.

Сверху послышался приглушенный смех.

— Пойду-ка взгляну. — С этими словами Мартин стал подниматься по лестнице, насвистывая песенку «Новая любовь как новая жизнь», потом подмигнул мне и скрылся.

Мириам закатила глаза, показывая, до чего муж ей действует на нервы, но на самом деле она его любила, таким, какой он есть. Мартин — весельчак. Она знала, кто он. Не искатель приключений, не романтик, не соблазнитель. Зато он, ее Мартин, — весельчак. Мартин большой охотник до гриля. Мартин, хотя и приближается к полтиннику, все еще носит дома футболки с символикой своих рок-кумиров, любит детей и откалывает шуточки, над которыми сам громче всех смееется, но никто на него не в обиде, потому что он ужасно милый. Одним словом, Мартин. Он не из тех, кто подарит цветы или огорошит тебя романтическим сюрпризом, и Мириам иногда на это жаловалась. А я тогда думала: не каждый мужчина такой, как Филипп. Но отвечала ей: «Да кому нужны букеты от флористов, когда у тебя целый сад, полный чудесных цветов».

На лестнице показался Лео, прервав мои мысли.

— Привет, мам, — бросил он мне, подбежал, прижался, но только на секунду, и напрочь проигнорировал мою стрижку.

Потом он увидел дрель, и я опять оказалась вне игры.

— Клево, — завороженно выдохнул он, вскинул дрель как лазерный пистолет, навел на воображаемого противника и выстрелил. — Пиф-паф! Пиф-паф!

— Ладно, — сказала я подруге, целуя на прощание. — Нам пора идти.

— Счастливо! — воскликнула Мириам.

Я с улыбкой посмотрела на нее, забрала у сына дрель и крикнула:

— Пока, Мартин!

Из-за перил на верхнем этаже показалась голова Мартина.

— See you later, alligator![1] — крикнул он мне.

Я уже не видела, но знала наверняка, что в эту секунду Мириам усмехнулась и закатила глаза.

И чувствовала легкость, когда вместе с Лео, сидевшим сзади, катила по городу, хотя выговориться и облегчить душу так и не получилось. Да и вряд ли я смогла бы. Некоторые вещи чертовски трудно произнести.

5

Гости пришли вместе, все трое: Клаудия и Мирко, мои коллеги, а также Вернер, муж Клаудии. Странно было видеть их здесь, будто вырванных из контекста, да и разве возможно иначе, ведь место им в школе, а не в моем доме. Мирко принес цветы, Клаудия с Вернером вино.

Я чувствую: все трое немного скованны, ума не приложу, с чего бы это. Может, все дело в огромном старинном доме, может, это из-за него они робеют. Может, инстинктивно ощущают присутствие духов прошлого, которые тут живут, со мной и с моим сыном. Или им так же странно видеть меня в моих четырех стенах, а не в школе, как и мне непривычно принимать их за обыкновенных людей, а не за коллег.

— Здесь так прохладно, просто фантастика, — заметила Клаудия. — На улице жара совершенно невыносимая, вам не кажется?

Мужчины согласились, завязался разговор, лед тронулся. Я выслушала комплименты по поводу новой прически — никто из гостей даже не удивился, а может, не подал виду, взяла цветы и вино, поблагодарила, отметив про себя выбор Мирко — красные розы — на мой взгляд, не совсем уместный, но, разумеется, оставила это без комментариев, провела всех в гостиную, предложила аперитив и, извинившись, удалилась — поставить в воду цветы и проверить, все ли в порядке на кухне. Лео уже поужинал и играл у себя в комнате. Все шло хорошо.

Когда я подавала угощение, гости мои обсуждали последнюю серию «Места преступления», но, казалось, только затем, чтобы потом поскорее переключиться на новых студентов, проходивших в нашей школе педагогическую практику. Я отчетливо ощутила, как сильно истосковались старинные стены этого особняка по жизни. Когда-то, очень давно, она наполняла все его пространство.

— Если хотите знать мое мнение, то поведение ее просто вопиюще, — заявила Клаудия. — Она вечно на больничном, а если изволит явиться, то подготовлена хуже некуда. Для нее суть биологии как предмета заключается в том, чтобы из урока в урок крутить одну и ту же пластинку о зарождении жизни.

Клаудию просто распирало от возмущения.

— Но почему она отсутствует так часто? — поинтересовался Вернер, который наверняка даже понятия не имел, о ком идет речь, но все равно хотел участвовать в разговоре.

— А в прошлом году она вообще выпала на шесть месяцев. Нервный срыв, видите ли, — не унималась Клаудия.

— Ты говоришь так, как будто убеждена, что все это сказки, — вступился за коллегу Марко.

Клаудия пожала плечами.

— Разумеется, не сказки. Откровенно говоря, я тоже чувствую себя эмоционально выгоревшей. Но это не значит, что я считаю себя вправе просиживать задницу дома. Возьми, к примеру, хотя бы Зару. Уж если кому и трудно, так это ей! Мать-одиночка, да еще такая трагедия с мужем. Но почему-то Сара ходит на работу!

Взгляд Клаудии остановился на мне, моля о поддержке. Я молчала.

— Или ты думаешь иначе? — не унималась она.

— Я не уверена, — сказала я. — Мне кажется, я не особо в курсе, что там у Катарины в жизни, и не могу судить.