Исследования о самовольной смерти - [3]

Само собою разумеется, что Фридрих Великий не был умалишенным и что умственная его деятельность не доходила до крайних пределов ненормальности, хотя мысль о самоубийстве никогда не покидала этого великого монарха и он постоянно носил с собою склянку с ядом.

Начав наш исторический обзор законодательств и философских воззрений о самоубийстве с самых отдаленных времен человеческой истории, мы заканчиваем его девятнадцатым веком, причем еще раз считаем нужным оговориться, что подробные статистические выводы о современном состоянии самоубийства в Европе вовсе не входят в предмет настоящего исследования, так же точно, описывая выдающиеся исторические случаи самоубийства мы почти совсем не касаемся последней четверти нашего XIX века, так как судить о причинах смерти, характере и достоинствах даже таких выдающихся лиц, как французского генерала Буланже, застрелившегося в 1891 году на могиле госпожи Бонемон, в настоящее время нам возможно лишь по газетным сведениям, а эти сведения далеко не всегда достоверны.

Самоубийство в Древнем мире

“Все живые существа ищут счастия и избегают страдания.„(Аристипп.)

“И раскаялся Господь, что создать человека на земле и возскорбел в сердце Своем.„(Книга Бытия гл. 6 стих 6).

В ту эпоху, когда выше всего ставилась личная храбрость, когда народы носили свое право и законодательство на острие своего меча, когда с утратою свободы человек терял всё человеческие права, всё что ему было дорого и мило, очаг, семью и становился рабом, обреченным влачить жалкое существование вдали от родины, тогда, понятно, только трусы предпочитали рабскую жизнь добровольной смерти; но для храброго не было колебаний: он спешил самоубийством предупредить потерю свободы.

Самоубийство у северных племен Европы.

Религия не препятствовала этим самоубийствам, напротив того религия древних обитателей Европы Кельтов, учившая, что человеческая душа бессмертна и способна к переселениям, одобряла решимость оканчивать жизнь самоубийством, если свободе угрожала опасность. В древней Швеции вошло в обычай, что старики, не дожидаясь естественной смерти, бросались с высоких скал в морские волны, полагая, что добровольная смерть похвальнее смерти от дряхлости [1]). Кельты вообще отличались презрением к земной жизни, что можно усмотреть, между прочим, из свидетельства Валерия Максима, утверждающего, что рождение человека они сопровождали обрядом плача, а смерть встречали с песнями. Глубокое презрение к жизни было также отличительною чертою Галлов, «это презрение было вызвано убеждением, что земная жизнь есть ни что иное, как только приготовление к лучшей загробной жизни»[2]). Вообще у всех древних народов северной Европы самоубийства были очень уважаемы. Бог Германцев «Один» по их преданиям сам копьем лишил себя жизни, почувствовав приближение смерти. В царство этого божества допускались, по их мнению, только храбрые воины, павшие на поле брани. Женщины же вообще не имели доступа в Валгаллу, но исключение существовало только для тех жен, которые лишили себя сами жизни после смерти мужей. Таких же воззрений на самоубийство придерживались Датчане, Норманны, Враки, Венеды, Герулы, Троглодиты и другие северные племена. Дикие свободолюбивые воины не только лишали самих себя жизни после поражения, чтобы не достаться в руки врагов, но и убивали своих жен и детей с тою же целью. Когда солдаты Римского полководца Мария вступили в 104 г. до Рожд. Христ, в лагерь Тевтонов после победы над ними при Аквах Секстийских, жены побежденных Тевтонов встретили Римлян с оружием в руках; они душили своих детей, бросали их под колеса телег и потом убивали себя, чтобы не испытать рабства. Тоже самое повторилось в следующем году, когда Марий разбил храбрых Кимвров. Было бы трудно перечислять многочисленные исторические примеры, когда не только отдельные побежденные армии, но целые народы и города погибали от самоубийства, чтобы не достаться в руки неприятелей. Жители города Сидона почти поголовно лишили себя жизни в следствии взятия Сидона Артаксерксом. Тоже самое случилось с жителями города Тира, разрушенного Александром Великим, с Ахеянами, побежденными Римским полководцем Метеллом. Так погибли почти всё жители восставшей Нуманции, взятой Римлянами в 133 г до Рожд. Христ. Так при разрушении Карфагена погибли от самоубийства жена и дети сдавшегося в плен Римлянам полководца Гасдрубала, не желая следовать его примеру. Так умер Клеомен III с своими спартанцами, чтобы не отдаться в руки Филопатра Александрийского. В древней истории мы встречаем множество примеров, в которых видно предпочтение смерти бесчестию, рабству и позору. Благородные Македонские девицы предпочли броситься в море и умереть в волнах, чем согласиться на гнусные предложения Римского полководца.

Жители города Ксантаса почти всё лишили себя жизни, чтобы не сдаться победителю Бруту.

Можно-ли удивляться, что многие исторические личности, как, например, Афинский оратор Изократ, умертвивший себя, чтобы не подчиниться Филиппу Македонскому, Кипрский царь Никакл, убивший себя, свою жену и дочь, чтобы не сдаться Птоломею, что целые народы и города предпочитали добровольную смерть многолетним неизбежным мукам, тем более, что смерть по их мнению была вечным сном, или верным путем к небесному блаженству?