Испытай меня - [3]

Джейн не заметила за своими размышлениями, что он внимательно разглядывает ее лицо, и густо покраснела.

— Нет, все в порядке, — быстро ответила она.

Фернан продолжал смотреть на Джейн, повернувшись в ее сторону, и даже положил руку на спинку ее сиденья. — Правда? — тихо спросил он.

Ей пришлось напрячь все силы, чтобы под этим пронзительным взглядом кивнуть.

— Сколько вам лет? — Вопрос, казалось, смутил его самого не меньше, чем ее, и он тут же поправился: — Простите, это бестактно с моей стороны.

Фернан завел двигатель, и по тому, как напряглось его лицо, было заметно, что он пытается скрыть смущение.

— Все нормально, — сказала Джейн, чувствуя себя так, словно держала за хвост тигра. — Мне двадцать четыре года, хотя я знаю, что не выгляжу на столько.

— Нет, не выглядите, — согласился он, не глядя на нее: было не так-то просто вывести большую машину на оживленное шоссе; его карие глаза прищурились от яркого солнца.

— Это наследственное, — пояснила Джейн. — Моя мама тоже выглядит намного моложе своих лет, несмотря на то, что у нее шестеро детей. Так что мне, думаю, суждено казаться подростком до старости.

Густые черные брови Фернана чуть приподнялись, но он ничего не сказал, поэтому Джейн снова ощутила, что допустила какой-то промах. Что за неприятный тип! Она заставила себя посмотреть в окно, сохраняя безразличное выражение лица, хотя чувствовала, как краска заливает щеки. Очень неприятный тип!

Джейн вспомнила фотографию его жены и плотнее вжалась в сиденье. Молодая француженка была красива — очень красива. Что-то кошачье и чувственное ощущалось в ее зрелой красоте.

Фернан, несомненно, предпочитает утонченных и страстных женщин, неожиданно для себя подумала Джейн. Подобная характеристика менее всего подходила к ее худенькой мальчишеской фигуре и отсутствию косметики на лице. Впрочем, это совершенно неважно. Фернан Тамилье принадлежал к тому типу мужчин, которые никогда не нравились ей. Такие обычно любят появляться в обществе чего-то изящного и декоративного, чтобы оттенить собственную мужественность…

— Значит, вы работали с Норой, когда она жила в Лондоне? — Вопрос прозвучал вежливо, но отстранено — ясно было, что он старается поддержать разговор против собственного желания. — Вы тоже медсестра?

— Да. — Ответ вышел слишком кратким, а поскольку им предстояло долго ехать вдвоем, Джейн сочла необходимым дополнить его: — Вообще-то я обучалась уходу за детьми, но по специальности почти не работала.

— Вот как? — Он на мгновение повернулся к ней, и острый взгляд черных глаз, казалось, пронзил ее насквозь. — Решили, что вам это не подходит?

— Не совсем…

— Вы не любите детей? — не отставал Фернан.

— Конечно же я люблю детей!

Беседа начинала принимать неприятный оборот, а Джейн очень хотелось во время этой поездки сохранять определенную дистанцию. Дело в том, что ощущение близости его тела почему-то беспокоило ее, а запах дорогого лосьона действовал одурманивающе, мешал связно мыслить.

— Просто… после одного происшествия продолжать работать с детьми стало… неудобно, — осторожно пояснила она.

Неудобно? Скорее, невозможно. Категорически невозможно!

— Понятно. — Фернан снова бросил на нее взгляд, подобный уколу рапиры, но Джейн нарочно наклонила голову так, чтобы ее длинные шелковистые волосы прикрыли лицо. — Ну, когда родятся близнецы, у вас снова появится возможность попрактиковаться. Можно будет считать, что вы продолжаете вашу карьеру.

— Возможно.

Тон, которым это было сказано, должен был дать понять, что разговор окончен. Джейн никоим образом не желала обсуждать эту тему с незнакомым человеком. Ей казалось, что она и так зашла слишком далеко.

Пять минут прошли в молчании, которое вполне можно было назвать напряженным. По крайней мере, это молчание начало тяготить Джейн, и она уже хотела нарушить его какой-нибудь светской репликой о красоте пейзажа, когда Фернан заговорил снова, и голос его был холодным и сдержанным.

— Я думаю, мы могли бы остановиться и перекусить в одном из ресторанчиков на побережье. Не возражаете?

— Вы приглашаете меня в ресторан?!

Если бы он предложил ей что-нибудь непристойное, голос Джейн не прозвучал бы более испуганно, чем сейчас. А его ответ только подтвердил, что он заметил ее состояние.

— Вы сказали это так, словно признаете только духовную пищу. Но ведь иногда вы, наверное, что-то едите?

Что за глупости?! Конечно, ем! — подумала Джейн, но от одной мысли о завтраке с Фернаном Тамилье ей стало не по себе. Впрочем, это приглашение наверняка всего лишь обязанность, возложенная на него Пьером и Норой.

— Я… я собиралась позавтракать с Норой, — удалось ей выговорить после нескольких мучительных секунд. — Я вообще не голодна.

— А я, наоборот, умираю с голоду!

В его интонации было нечто такое, что она не могла сразу определить: голос звучал слегка насмешливо и вместе с тем волнующе. Как бы то ни было, у Джейн мурашки побежали по коже, и она страшно рассердилась на себя.

О Боже. Она глубоко вздохнула и попыталась унять сердцебиение. Что с ней происходит?! Можно подумать, что ей никогда прежде не приходилось ехать куда-то на машине с мужчиной!