Испытания сионского мудреца - [16]

Как и положено, в понедельник через неделю, Мина приступила к деятельности, и тогда и состоялось её первое знакомство с Люлинг. После обеда слышу, кто-то выламывает мои двери! Пришлось прервать гипноз! «Кто бы это мог быть?! На немцев не похоже, на дверях табличка: «Не мешать, гипноз!». С трудом затормозил Мину у порога. «Ой, здравствуйте! — прогремела Мина. — Можно к вам!». Больной был уже в гипнозе, а значит, реагировал на мой голос! Пришлось Мине молча указать на табличку на дверях! «Ах, простите! — ещё громче прогремела Мина. — А когда можно?». Пришлось пантомимой изобразить, что я позвоню ей позже. «А да, вы позвоните!» — перевела это вслух Мина. В знак согласия кивнул головой. — «Извините, я не знала, что вы заняты!». Молча указал на табличку. «А я думала, что это так просто — для чужих! Ещё раз извините, но мне хочется с вами поделиться первыми впечатлениями! Я только что была у Люлинг!» — уже почти полу-громко произнесла Мина. Воспользовавшись этим, слегка, но настойчиво, оттесняя Мину от двери, прикрыл дверь. «Я жду звонка!» — донеслось уже снаружи.

«Ой, спасибо, что позвонили, я вас буду стараться не беспокоить, но мне просто не с кем посоветоваться!». «Ну и что, Люлинг?» — прервал я её поток. — «Ну, как вам сказать, такая тоненькая, вся такая напомаженная — настоящая «люляшка»». — «Да, это я знаю, но как она к вам?». — «Чувствуется, очень такая с самомнением! Много говорила, что я должна всё читать, учить, а она будет меня спрашивать! В общем, настоящая «профессорша»! С другой стороны, конечно, кто мы такие?! Мы ведь ничего не знаем! Но ничего, посмотрим! Мне, знаете, всё как-то безразлично и надоело, будь что будет!». «Да, она непростая, — согласился я, — и с ней нужно быть неслабой, иначе заклюёт! То, что она уже со многими сделала!». — «Да я не боюсь! Кто она такая! Подумаешь, профессорша нашлась! Так получит у меня, что мало не покажется! Это я на вид такая добрая! Я очень добрая, но если меня разозлить, то мало не покажется никому! Ну, большое спасибо вам за поддержку!».

Мой кабинет располагался по соседству со смотровой — перевязочной, которая была первой комнатой в этом «коммунальном» отсеке. Проводил беседу с больными в смотровой и не заметил, как вломилась Мина. «Это мой кабинет, и он мне сейчас нужен!» — как на общей кухне в Питере: «плита нужна», услышал я. Перешёл с больным в другую комнату. «Ничего не знаю, как пробы разные делать! А она — «люляшка» моя, — Люлинг понял я, — не объяснила!». «А вы попросите медсестру», — посоветовал я. «Да, большое спасибо, сейчас!» — энергично припустилась Мина за медсестрой. «Комната превратилась в склад и даже ширму не убрала! Закрыла нам вход! Как когда-то в питерской коммуналке!» — произнесла жена. Ширму обходили сбоку. «Во даёт! — продолжала удивляться жена. — Давно такого не видела!». — «А где ты это раньше могла видеть?» — мы же не с Оша. — «Где-то видела, но уже точно не помню!». — «Как же, не помнишь! А лагерь в Бюргерхайме?!». «Да, да — точно! — вспомнила жена. — Ну, это вообще…! Я ей скажу, чтобы хотя бы ширму убрала!». «Скажи, но осторожно! — посоветовал я. — Ведь ещё Дарвин сказал: «Внутривидовая борьба — наиболее острая!». «Но пусть не наглеет!» — справедливо отметила жена. «Она ворвалась в поезд Ош — Москва, — объяснил я жене, — и решила, что надо сразу «забить» как можно больше пространства: пару полок, если в общем вагоне! Если это коммуналка, то тоже побольше полок и шкафчиков, поэтому я думаю, сейчас она тебя не услышит! Она сейчас находится в процессе захватывания жизненного пространства! К тому же мы для неё привычная среда обитания, и она знает как со «своими» себя вести! Другое дело чужие — немцы! С ними надо поосторожнее!». «Всё равно скажу, — настаивала жена, — ведь больным пройти нельзя!».

«Вам ещё нужна ширма?» — спросила жена, как можно ласковее, у Мины, когда та опять ворвалась в комнату. «Нет», — буркнула Мина. «Не могли бы вы её убрать», — как можно нежнее поинтересовалась жена. «А зачем? — искренне удивилась Мина. — Это ведь мой кабинет — für Allgemeinmedizin!». «Да нет, это не совсем так, — сказала жена, — это общий как бы кабинет». Мина жене, к счастью, ничего не ответила и вышла. Ширма просто так сама и не убралась. «Моя Люляшка становится невозможной! — поведала Мина на следующий день. — Дала задание прочитать какой-то Verdauungsstorungen (нарушение пищеварения)! Конечно, я не читала, что я школьница какая-то! Сегодня мне какие-то вопросы назадавала по больным и сказала: — Надо вам больше читать! Да тут, представляете, мне одна из наших землячек позвонила, хочет к нам устроиться! А я сказала: — Нет, конечно, все места заняты! Как вам это нравится! Все сюда прут — мёдом им тут мазано!». «Да, она бы и мне точно так же ответила, если б раньше меня сюда пришла!» — понял я.

Глава 3 Русские для души

Больных было много для акупунктуры и гипноза, но только немцы и меня, по-видимому, из-за Мины, потянуло кроме русских сотрудников иметь ещё и русских пациентов! Русских не только как коллег иметь, но ещё и как больных иметь! И тут очень кстати в почтовом ящике оказалась русская газета! «Позвоню в редакцию, не откладывая, — решил я. — Здравствуйте!». — «Да, слушаю!» — откликнулись на другом конце провода. Объяснил кто я, что я, а главное — очень хотел бы сотрудничать! «Ну хорошо, напишите статью и пришлите! — посоветовал женский голос. — У нас нет, кстати, сейчас сотрудника в редакции здоровья, может, вы им и станете, если ваши статьи нам понравятся!». За пару дней написал статью на выстраданную тему: «адаптация эмигрантов». Подошёл к проблеме с неизвестной стороны для немецких врачей, из-за чего они не имеют успеха у русских пациентов. Основные проблемы русских эмигрантов, по моим наблюдениям, происходят на семейном уровне — перераспределение ролей. Жена, например, мало зарабатывала в Союзе, а её муж больше зарабатывал, в особенности, если, к примеру, в ГАИ служил. И приехав в Германию, она нашла себе работу, а он нет или стал рабочим, а она врачом. В России у него был свой круг знакомых! Здесь никого, только жена, которая работает и тем самым усиливает у него комплекс неполноценности! К тому же, дети отделяются от родителей и это ещё больше усиливают чувство одиночества, ощущение: «отработанной ступени ракеты». Основные проблемы у русских происходят на внутрисемейном уровне! И на плаву остаются семьи, где прочные товарищеские отношения между мужем и женой, а не основанные на конкуренции и перетягивании каната. В статье представил возможности выхода из кризисных ситуаций. «Ваша статья очень понравилась, и через неделю опубликуем! — сообщила довольная главный редактор. — Пишите дальше, если так же будет хорошо, то считайте — мы сотрудничаем! Если согласны присылать бесплатные статьи, то можем ваш телефон указать!». Следующая статья появилась о сексуальных нарушениях у эмигрантов. Затем, проблемы детей — детская агрессивность. Акупунктура и гипноз в лечении болевых синдромов. Стал постоянным корреспондентом газеты, как когда-то в Союзе.