Испытание весной - [9]

— У меня схожая проблема, — пожаловался граф. — Как сообщить столь тревожные новости нашему послу в Тириссе, не доверяя их бумаге. Даже шифр могут разгадать. На самом деле, ваше высочество, выбор здесь невелик. Можно даже сказать, его вовсе нет. Если исключить письма, остаются очевидцы. Вы, я, Фенно-Дераль не можем покинуть столицу, адмирал Гронтеш занят флотом, Тил Бретишен недостаточно надежен, к тому же нужен здесь. Остаются Ланкен и женщины. Могу одолжить вам Ланкена, он достаточно крепок для дальней дороги и отлично знает южное побережье.

— Это выход, — кивнул принц, — благодарю. А Тирисса?

— Гелли нужна мне здесь, остается Джегейль.

— Джегейль?! Но она ведь…

— Не знает языка, почти не знает мира, в случае опасности не сможет сесть в седло, — мрачно перечислил граф. — Ничего, она легко усваивает новое, а путь в Тириссу безопасен. Зато ее знает Цинни. Племянница приезжает в гости к тетушке, что может быть невиннее.

— Так странно, граф, — Ларк покачал головой, — я начал уже забывать, что на самом деле Джегейль вам не родная. Может, выделить ей охрану?

— И привлечь ненужное внимание? Благодарю! — граф презрительно фыркнул. И, уже распрощавшись, напоследок все же сказал: — Уверяю вас, мой принц, родня она мне или нет, в данном случае не имеет ни малейшего значения.

— А что имеет?

— Ей вполне по силам это дело, вот что. Она справится.

«И ее наверняка обрадует путешествие. Ей будет интересно», — граф представил, как загорятся радостью карие с зеленью глаза, отливающие на солнце старым янтарем, и улыбнулся с затаенной нежностью. Наверняка ей надоели уже однообразные пикники, вечеринки, катания и чаепития, а отъезд можно преподнести в обществе в нужном ключе. Отличный расклад. Куда лучший, чем слать в Тириссу Ланкена, как рассчитывал он поначалу.

— Я пришлю вам Ланкена, ваше высочество, — граф поклонился и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Граф, это ужасно, я тупею и покрываюсь мхом, — Женя надеялась, что ее голос звучит достаточно по-деловому или, по крайней мере, не жалобно. — Пикники, вечеринки, катания, чаепития, охи-вздохи, ровным счетом ничего интересного. Верите, даже сплетни все как на подбор — кто на кого как посмотрел и кто сколько раз вздохнул, глядя на предмет своей страсти нежной! Я скоро беситься начну!

Честно говоря, она уверена была, что граф посоветует не капризничать и напомнит, что слухи о чужих охах-вздохах куда лучше, чем о твоих собственных, но тот лишь кивнул:

— Отлично, я рад. У меня как раз есть крайне серьезное дело, которое, кроме тебя, совсем некому поручить. Пойдем ко мне в кабинет.

Тут же вспомнился Ларк, тоже поручивший изнемогшему от «отдыха и покоя» порученцу «крайне серьезное дело» — учить ее одарскому. Что ж, даже если и ей граф припас что-нибудь наподобие, все равно это будет лучше выматывающей скуки.

— Всегда готова, — пошутила Женя, когда дверь кабинета плотно закрылась за ними, и граф махнул заряженной Тилом палочкой, обновляя защитные чары — привычка, появившаяся у него совсем недавно, после тетушкиной помолвки. — Рассказывайте.

Граф указал ей на кресло, сел сам. Он выглядел озабоченным и уставшим — то есть, намного более уставшим, чем обычно. Женя подавила вздох: говоря откровенно, таким, со складками у губ и покрасневшими от недосыпа глазами, начальник Тайной Канцелярии казался не слишком грозным и куда более человечным, но ей все же куда больше нравилась его жесткая версия. Несгибаемый, не сдающийся… впрочем, сдаваться он и не собирается, а вот выспаться кое-кому здесь не помешало бы.

И все же хватки он не потерял: заметил Женин взгляд, усмехнулся, прищурившись.

— О деле и только о деле. Не перенимай привычку Гелли к излишней заботе.

— А я что, я молчу и жду инструкций, — невольно рассмеялась Женя. Она ошиблась — о таком человеке, как граф фор Циррент, нельзя судить по осунувшемуся лицу и покрасневшим глазам. И это прекрасно.

— Нужно предупредить Цинни о невидимках. Мы здесь теперь знаем об опасности, а наш посол в Тириссе остается крайне уязвим. Даже не в том дело, что его могут прийти убивать, а он и не заметит — убивать его сейчас ни к чему. Но секретные письма, шифры, тайные переговоры…

— Поняла, — кивнула Женя. — И вы боитесь сообщать такое письмом, даже шифрованным?

— Письмо может пропасть, его могут перехватить, подменить. Самую важную почту возят курьеры, но информацию такого уровня не всякому курьеру доверишь. А ты сможешь просто рассказать все Цинни. Никаких писем, ничего подозрительного в багаже, племянница едет навестить любимую тетушку. И мне не придется доверять абсолютно секретную информацию ни бумаге, ни постороннему человеку.

— Значит, я еду к тетушке Цинни?! — Женя чуть не подскочила от радости. Дело-то действительно серьезное, не отмазка вроде той, что Ларк придумал для Реннара. Путешествие! Первое настоящее путешествие в этом мире!

Граф пристально посмотрел в глаза:

— Я должен был спросить, не боишься ли, но ты, я бы сказал, подозрительно радостная.

— А чего бояться? — изумилась Женя. — Если такая поездка слишком необычна для барышни из хорошей семьи, вы бы меня туда не послали, потому что подозрительно бы выглядело. О безопасности в пути тоже наверняка позаботитесь, по двум причинам: граф фор Циррент не оставит свою единственную племянницу без должной охраны, а начальник Тайной Канцелярии не допустит, чтобы важная информация не дошла по назначению. Эх, жаль только, что тирисского я уже не выучу. Разве что по старинке, без магии.