Испытание огнем. Лучший роман о летчиках-штурмовиках - [154]
— Это почему же? Оружие знает, значит, стрелять умеет.
— Дело не только в оружии. Их учить воздушному бою надо, тактике, маневру. А до этого руки не доходят. Получается по пословице: «Скупой дважды платит, а лежачий два раза робит». Только рассчитываемся кровью и сбитыми самолетами, которые снова надо на заводе делать.
— Ну ладно, лейтенант! Хорошо просишь, от сердца твой разговор идет. Какие тебе больше специалисты подойдут?
— Пулеметчики, и лучше, чтобы уже воевавшие. Кто смерть видел и снова на фронт идет — не испугается.
— Пусть будет по-вашему. Пойдем к формирователям маршевых команд. Дам им разрешение на выбор тебе двадцати человек. Правда, придется посидеть. Ведь их тоже, пулеметчиков-то, да еще желающих в авиацию, не сразу найдешь… Агитировать сам будешь, только не очень громко. Беседуй тихонько с двумя, пятью человеками, чтобы не афишировать дело.
…Цибуля охрип и обалдел от многократно «повторяемых одних и тех же фраз, но дело вперед продвигалось медленно. День заканчивался. Надежд на выполнение поручения оставалось все меньше.
Согласившихся ехать с ним в полк набралось пока только семь человек Поэтому, получив для беседы новых людей, он сейчас хотел во что бы то ни стало их убедить.
— Товарищи, я адъютант, по-пехотному — начальник штаба эскадрильи из штурмового авиационного полка. Нам очень нужны пулеметчики для того, чтобы научить их летать воздушными стрелками. Вы пулеметчики?…
— Пулеметчики. Бондарь и я, Кузовков, со станкового «максима», а остальные ручники — с «Дегтярева».
Отвечал высокого роста сержант. По взглядам и поведению собравшихся Цибуля сразу понял, что это не случайно. Сержант у этих шести человек, видимо, был не просто старшим по званию, но и признанным ими руководителем.
— Очень хорошо. Как раз такие специалисты нам и нужны.
— Какие из нас, пехтуры, летчики! Мы привыкли больше на своих двоих да на животе. До сих пор пятки и коленки саднеют.
Засмеялись дружелюбно, с гордостью за себя и свою пехоту. Засмеялся и агитатор от летчиков.
— Ну а теперь вам предлагают воевать в авиации. Небось, когда «илы» фашистов штурмуют, на душе-то веселее становится, уверенность прибавляется, да и немцев битых больше оказывается.
— Мы еще в госпитале собрались своей группой и решили проситься в один пулеметный взвод. А теперь надо думать. Конечно, когда свои летают, нам на земле легче. Но непривычно это — с земли в небо. Нас всех весной под Чугуевом поранило. Мне, например, по ногам попало. Пролежал я целую ночь в воронке. К утру не мог пошевелить ни ногами, ни руками. Ночью подморозило, и все на мне обмундирование в ледышку превратилось. Когда санитары подобрали, оказалось, ноги обморозились от пальцев и до того места, откуда растут. Вылечили. Ходить и бегать могу, ползать еще привычку не потерял. А в воздухе? Если ранят, в окопе не отлежишься. Санитар не появится со своими премудростями. Насмотрелись мы на эти ваши бои, аж иногда в животе колики. Кругом голый, спрятаться негде. Если ранили и «шарики» в разные стороны разбежались, то «прощайте, дорогие родители». Самолет подбили — тоже несладко.
— Ну, волков бояться — в лес не ходить. Убить и ранить на войне могут и в пехоте, и в авиации. Я не думаю, что вы ребята из трусливых. Но у нас лучше: слетал и, если живой и целый остался, пошел в столовую, пообедал за столом, на скатерти, если до ночи дожил, выспался на постели. Утром чайку попил и снова на войну. Вспомните, сколько раз вы на фронте во время боев досыта поели, в тепле на постели спали, а в бане мылись? Вот на тебе, сержант, штаны и гимнастерка как на вешалке, да и другие не очень-то с животами. А у нас на авиационных харчах подкормим, обучим, и будете вы воздушной пехотой.
— Вы, лейтенант, пряниками нас не заманивайте… Придем в полк а потом окажется, что мы не подошли там по вашим нормам. Тогда куда? Один или два у вас, а остальным пинка в мягкое место. Как же тогда наше товарищество?
— Если кто летать не сможет, все равно у нас останется. Обучим и на земле нести службу: готовить бомбы, пушки и пулеметы к вылету. Так что давайте соглашайтесь — со всех сторон вам лучше у нас будет, чем в неизвестном еще пулеметном взводе.
— Как, будущие гвардейцы? Все понятно? — Сержант посмотрел на своих товарищей. — Выйдем, поговорим. Подождите нас несколько минут.
Пулеметчики ушли. Цибуля остался в комнатке один. Сержант ему понравился. Сомнения были, но была и надежда на то, что он их, точнее Кузовкова, убедил. Поедут с ним ребята.
И ребята поехали…
Три дня ожесточенного танкового побоища не дали на земле ни одной из сторон заметного преимущества. Противникам не удалось достичь намеченных ими целей. Огромные потери и длительное нечеловеческое напряжение подорвали силы втянутых в сражение войск. Враги перешли к обороне.
Спало напряжение и в воздухе. Фашистские эскадры понесли большой урон и уступили господство в воздухе советским летчикам. Превосходство в Пятом океане было добыто кровопролитными воздушными боями и смертельными схватками с зенитной артиллерией противника. Люди в авиационных частях устали. Если бы знать, что хочет предпринять противник, то можно было бы рассчитать и спланировать отдых и ремонт, прием пополнения и его учебу. Но командиру полка никто таких сведений дать не мог, и он должен был рассчитывать только на свою интуицию и расторопность. Не давали не потому, что старшие ничего не знали, не предполагали. Они многое видели и знали, рассчитывали и планировали. Но, по законам сохранения своих намерений в тайне, более высокие инстанции не могли сообщить в полк интересующие его сведения.
ДВА БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ!Лучшие романы о летчиках-штурмовиках и дальних бомбардировщиках Великой Отечественной, основанные на реальных событиях и свидетельствах ветеранов (сам М. П. Одинцов совершил более 200 боевых вылетов на Ил-2 и дважды был удостоен звания Героя Советского Союза). Если воспоминания фронтовиков именуют «окопной правдой» — как назвать откровения «сталинских соколов», ежедневно взлетавших в ад? «Небесной правдой»?Они приняли КРЕЩЕНИЕ ОГНЕМ в первые, самые страшные дни войны, нанося бомбо-штурмовые удары по наступающим немецким войскам, танковым колоннам, эшелонам, аэродромам, действуя, как правило, без истребительного прикрытия, неся тяжелейшие потери от вражеских зениток и атак «мессеров».
Первой книгой нашего земляка генерал-полковника авиации Михаила Петровича Одинцова был вышедший в 1979 году в Москве роман "Испытание огнем", посвященный летчикам Великой Отечественной. О летчиках рассказывает и новое произведение Михаила Одинцова "Преодоление". Главный герой его Иван Сохатый впервые поднялся в небо еще до войны юным курсантом аэроклуба, а в наши дни мы видим его уже генералом, ведущим заоблачными дорогами могучий реактивный корабль. В судьбе героя "Преодоления", человека, влюбленного в небо, в окрыленную радость полета, можно найти немало схожего с судьбой самого автора.
Свою армейскую жизнь автор начал в годы гражданской войны добровольцем-красногвардейцем. Ему довелось учиться в замечательной кузнице командных кадров — Объединенной военной школе имени ВЦИК. Определенное влияние на формирование курсантов, в том числе и автора, оказала служба в Кремле, несение караула в Мавзолее В. И. Ленина. Большая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны. Танкист Шутов и руководимые им танковые подразделения участвовали в обороне Москвы, в прорыве блокады Ленинграда, в танковых боях на Курской дуге, в разгроме немецко-фашистских частей на Украине.
Автор книги — машинист, отдавший тридцать лет жизни трудной и благородной работе железнодорожника. Героическому подвигу советских железнодорожников в годы Великой Отечественной войны посвящена эта книга.
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Рожденный в эпоху революций и мировых воин, по воле случая Андрей оказывается оторванным от любимой женщины. В его жизни ложь, страх, смелость, любовь и ненависть туго переплелись с великими переменами в стране. Когда отчаяние отравит надежду, ему придется найти силы для борьбы или умереть. Содержит нецензурную брань.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.