Испытание - [35]

— Могу присоветовать пару вещей. Но тут без остальных мастеров не обойтись. Дорого, знаешь ли, встанет твоя задумка. Чем расплатишься-то? — он внимательно посмотрел на меня.

— Сам знаешь, — ничего у меня нет, — развожу руками, — пара серебряных да драные порты! Отработаю! У меня один путь — отрабатывать!

— Ну коли так, — задумчиво почесал голову Эабор, — сторгуемся! Тяжко тебе придётся! Может, Нелана подсобит, из-за неё ведь все!

— До этого дожить ещё надо.

— Доживёшь! Элигот тварь осторожная, декады две у тебя есть, как мне кажется.

— Ну дай-то Бог! — с облегчением выдыхаю я.

— И всё-таки как тебе подобное в голову пришло? — сверкая глазами, насел на меня алхимик.

— Прости, Эабор! Не хочу врать, скажу в книге прочитал! Веришь?

— Отчего же поверить. Я сам много знаний почерпнул из старых книг, — простодушно ответил он.

— Пойдём договариваться? — нетерпеливо спросил я.

Глянув на солнце, он молча кивнул и поднялся с завалинки. Пока шли, рассказал ему о проблеме с пилой и предстоящих мне злоключениях с ней связанных. Он в ответ пожаловался на перегонный куб, который, по его мнению, никуда не годится. Вот так слово за слово и скоротали дорогу. Первым на очереди был — Фродегриф, гном-кузнец. Стереотип, хлеще некуда. Лично, мне встречаться с ним не приходилось, так крем уха слышал, но реальность оказалась куда как причудливее. Кузницу я определил ещё издалека — по звуку! Звонко стучал молоток, громко бомкал вторя ему молот. Сразу понятно — кузнец с молотобойцем за работой! Сама кузня стояла немного на отшибе, близко к ограде, окружающей Слободу. Остановились в паре шагов от двери, вопросительно глянул на замершего алхимика. Тот отрицательно покачал головой.

— Не любит он, когда под руку лезут! — пояснил причину задержки Эабор.

— И долго ждать? — с интересом разглядываю разложенные и развешенные по всем свободным местам железки. Чего тут только нет: подковы, серпы, топоры, в деревянных ящиках — квадратные гвозди. Такие из старого соседского дома вытаскивал — здоровые, все в кавернах — видно, металл плохой. Хотя после ста с лишним лет… Что-то меня опять занесло. Перестук-перезвон, наконец, прекратился. Из открывшейся двери пахнуло сухим жаром, в нос ударил запах горячего металла. Нам навстречу вывалился паренёк лет двадцати — типичный молотобоец, торс и руки развиты непомерно. Он молча проскочил, мимо не обратив на нас никакого внимания. Будто и нет тут никого. Следом показался сам мастер, колоритный персонаж, скажу я вам: невысокий, но и не коротышка, как я думал; коренастый, но без живота, мощный и поджарый. Удивляло другое — борода! Где спрашивается борода? У этого типа, "косящего" под настоящего гнома, не было бороды. А когда он стащил с головы бандану, оказалось, что и волос тоже нет. Вот это облом! Непохож он на гнома — человек, невысокий. Что я гнома не узнаю, что ли? Властелина колец смотрел три раза, так вот — не Гимли он!

Молчание по непонятной мне причине затягивалось. Я не решился лезть в местные разборки и скромно молчал в стороне. Эти двое вперившись в друг друга взглядом, молчали более красноречиво.

— Припёрся… — нарушил молчание лысый. Ну не вяжется его образ с моим представлением о гномах.

— Чего надо? — недовольно спросил он, — что столбом на проходе застыл?

— Я же извинялся — Фродегриф! — огорчённо произнёс алхимик, — сам не знаю, как она у него казалась!

— Да? — удивлённо приподнял бровь "гном", — ты уверен?

— Не очень, — стушевался Эабор. Впервые его таким вижу, что же они не поделили?

— Плохо, что не очень, — гном перевёл на меня взгляд своих глубоко посаженных глаз, — тебе чего болезный?

— Я с ним, пришёл, — кивнул на стоящего рядом алхимика, — мы по делу.

— По делу? — он удивлённо уставился на меня, — и какое, интересно, может быть, дело у кузнеца, алхимика и бродяги?

— О правду говорит, — ожил Эабор, — работа для тебя есть. Как ты любишь — творческая!

— Вижу не шутите, — сразу посерьёзнел гном, — пошли в дом, там поговорим.

Дом у Фродегрифа оказался под стать хозяину. Деревянный терем с огромными окнами и засаженным цветами палисадом, в сознании никак не соединялся с жилищем гнома. И тем не менее это был его дом. Стоило Эабору сказать про творческую деятельность кузнеца как подменили. Усадив нас, он начал метать на стол еду, последним был водружён жбан из тёмного дерева, с пробкой. Хоть тут он соответствовал канону, в жбане оказалось хорошее тёмное пиво. Я попытался было завести разговор, но был обшикан на два голоса. Ели в молчании, пиво пили тоже в тишине, стоило первой кружке опустеть, как Фродегриф заговорил:

— Рассказывайте, что за нужда вам ко мне привела?

Слово взял Эабор.

— Мы тут обмозговали, — он кивнул на меня, как бы говоря кто это мы, — есть способ помочь нашей целительнице и её сестре. Он, — кивок на меня, — предложил идею, как справиться Элиготом своими силами.

Гном поощрительно кивнул, но промолчал.

— По его задумке, если все пройдёт как надо, никто из наших не пострадает, — многозначительно проговорил алхимик. — Ты сам знаешь, какие планы мы не придумывали, везде были убитые. Михаил предложил дикую, но рабочую идею, — мужчина замолчал, посмотрев на меня.