Испытание холодом - [5]

— А с другой стороны там и затеряться полегче — возразил Семеныч. — В эфир не выходить — это уже радисту. — Двигаем — подошел к Виталию и тряханул им, отчего голова биолога замельтешила в разные стороны. Вот-вот оторвется. Бедняга продрал слезившиеся со сна глаза, и просипел: «Воды».

— На, алкаш — начальник улыбнулся, первый раз за последние несколько часов, и протянул бутылку.

* * *

Семеныч, чья очередь настала быть вторым, помимо шофера, в кабине вездехода, заметил, как на ходу из прицепа выпрыгнул Иван, и побежал, старясь их обогнать. При этом он размахивал руками. Рот парня был надежно укутан, и кричать он естественно не мог. В Арктике это противопоказано. Для здоровья, конечно же.

— Тормози — приказал начальник, и Пашка послушно вжал педаль в полик. От резкого перехода машина вздрогнула, словно наткнулась на невидимую стену. Семеныч, который не был пристегнут, обязательно заехал бы лбом в лобовое стекло. Если б не держался за боковой поручень, готовясь соскочить. — Очумел, что ли?! — гаркнул на горе-водителя.

— Так вы ж сами приказали — снизал, чисто по-философски, плечами Пашка.

— А ну тебя — махнул рукой начальник, понимая, что здесь уже воспитание не поможет.

— У немцев бой идет — затараторил радист, забравшись в кабину.

— Чего? — Семеныч, позабыв о Пашке, развернулся назад.

— Говорю, на немцев напали. Судя по всему, те же отморозки.

— Я же приказал в эфир не выходить — взревел начальник, перегнувшись через спинку сиденья и нависнув всем своим весом над оробевшим Иваном.

— А я и не выходил. Я вон даже рацией, чтоб с вами связаться, не воспользовался — залопотал парень. — Я только слушал. Разок — хлопнула дверка и в кабину, немного разрядив обстановку, ввалился Петр.

— Семеныч, без нас им хана — без предисловий заявил он. — Тут, ежели по прямой, километров пять, не больше. Можем успеть — для пущей убедительности он снял очки. Его серые глаза столь явно излагали то, что хотел донести владелец, что продолжения не требовалось.

— Заводи — умение быстро принимать решения, дано не каждому. Семеныч же владел им сполна. Потому и был начальником. Вездеход чихнул, выплюнув из своего нутра облачко черной копоти, и рванул с места.

* * *

Браконьерам не повезло. Они не знали, что пару недель назад на немецкую базу прибыл взвод бундесвера. За просторы Арктики, как и за остальную часть жизненного пространства планеты, разгоралась нешуточная война. И вооруженное по последнему слову техники армейское подразделение было тому явным подтверждением.

Поначалу на руку бандитам сыграла все та же внезапность. Они даже успели ворваться на саму станцию, убив двух солдат. Но на этом все и кончилось. Обороняющиеся забаррикадировались в дальнем конце коридора, и теперь обе стороны обменивались вялыми, одиночными выстрелами. Сохраняя патроны, которые уже были на вес золота.

— Майкл, нам надо уходить — у Виктора с самого утра ныли зубы. Из прошлого опыта знал, что это таким вот образом дает о себе знать предчувствие. И оно его никогда не подводило. Поэтому он был против нападения. Старался убедить всех, что пока хватит. Лучше переждать. Но Бьорн, который не простил ему того, что тот заставил их отказаться от добычи, самой шедшей им в руки в виде русских полярников, не желал отступать от задуманного. Остальные на сей раз поддержали шведа.

— Ничего не имею против — крикнул американец, стараясь не высовываться из укрытия. Он выставил дуло автомата, и вслепую полоснул короткой очередью. — Как прикажешь это сделать? — поинтересовался. Прозвучала ответная пальба, и пули пролетели в опасной близости от головы Виктора.

— Прорвемся — гаркнул он, и ему вдруг вспомнилась Чечня. Ведь парень уже переживал подобное. И слово «прорвемся» не было для него пустым звуком. Но тогда рядом, плечо к плечу, сражались его боевые товарищи, готовые, если понадобиться, ценою собственной жизни проложить дорогу остальным.

«А здесь» — он посмотрел в сторону шведов, засевших в соседней комнате, на того же Майкла, который если и был ему ближе остальных, то только по части выпивки и совместных гулянок. — «Что я здесь делаю?» — эта мысль, яростно расталкивая все остальные, ворвалась, заняв собой все внутри. — «Мама» — та, первая пришла не одна. Она привела с собой подругу. Впервые за несколько последних лет Виктор подумал о той, которой наверняка уже нет. — «Никого и ничего больше нет» — парень резко поднялся, отбросив автомат, и зашагал по направлению к выходу. Свистели пули. Ругался Майкл, крича во все горло, чтоб тот пригнулся. Но он шел, вытянувшись во весь рост и гордо распрямив плечи. Точь-в-точь, как там, в прошлой жизни, на параде, когда они вернулись домой. С войны.

У входа на станцию стоял вездеход. Оттуда выскакивали какие-то люди, вооруженные кто чем попало. Их лица были полны решимости, но их действия далеки от слаженных, свойственных тем, кто прошел военную подготовку. Виктора они почему-то задерживать не стали. То ли отсутствие, какого бы то ни было оружия, подействовало на них, самым что ни на есть умиротворяющим способом. То ли вид у парня был, мягко сказать, не от мира сего. И вновь прибывшие смотрели на него, как на блаженного.