Испытание чувств - [24]
— Послушай, Жорж.
Сейчас она бросится без оглядки в омут. Будь что будет. Плевать на усталость, скромность, стыд!
— Послушай, Жорж, мне кажется…
Резкий и неожиданный телефонный звонок прервал ее на полуслове. Она вздрогнула, опрокинув стул, подбежала к телефону.
— Алло!
— Ма! Это Даниель. Я в префектуре полиции.
— В префектуре, — эхом повторила Элен. — Правильно тебя поняла? Что ты там делаешь?
— Меня арестовали.
У Элен подкосились ноги, она упала на стул.
— Ты ар… ар…
— Передаю трубку инспектору. Он сейчас тебе все объяснит.
Секундная пауза, затем в трубке раздался голос, кажущийся Элен знакомым.
— Мадам Кутюрье? С вами говорит инспектор Дюшмен.
Да. Это тот самый полицейский, который приходил к ним домой.
— То, что сказал ваш сын, не совсем правильно. Он не арестован, по крайней мере в юридическом смысле этого слова. Мы его пока задержали.
— Тогда почему вы не отпускаете мальчика домой?
— Ваш сын пришел к нам, чтобы дать свидетельские показания по поводу убийства Филиппа Марвье. То, что он пришел сам, говорит в его пользу. Но в его показаниях есть моменты, которые мы должны проверить.
— Короче — вы его подозреваете?
Некоторое время инспектор молчит.
— Сын попросил разрешения позвонить вам. Несмотря на то, что мы обычно не позволяем таких вещей, на этот раз я взял на себя ответственность, потому что видел вас и считаю, что у вас достойная семья.
— В котором часу вы его освободите?
— Пока не могу сказать, мадам. Все будет зависеть от проверки его показаний.
— Значит, он останется у вас всю ночь?
— Возможно, мадам, даже весь следующий день.
Жорж тоже подходит к телефону. Прекрасно поняв суть происходящего, он взял у жены трубку, а Элен подбежала ко второму аппарату.
— Инспектор, у телефона Жорж Кутюрье, отец Даниеля. Мы могли бы увидеть сына?
— Когда?
— Прямо сейчас. Мы выезжаем.
— Я не знаю, как комиссар… — в голосе полицейского не слышно энтузиазма. Он готов уже отказать, как вдруг — крутой поворот. — Может быть, ваш разговор с сыном облегчит нашу задачу. Договорились, я жду.
— Спасибо, инспектор.
Элен уже идет одеваться, как вдруг Жорж останавливается.
— А если позвонят из больницы, а дома никого не будет? Может, тебе лучше остаться?
Элен разрывается: сын нуждается в материнской поддержке, но дочь на больничной койке без сознания…
— На твоем месте я бы остался, — настаивает Жорж.
Остаться… Бросить Даниеля, когда его некому защитить. Вряд ли доктор позвонит, скорее всего это случится позже. Элен решает ехать, хоть Жорж и не одобряет этого.
Они идут через сад, и она замечает, что трава подросла, и Жоржу пора ее подстричь. Дорога… Автомобиль теряется в ночи, которую дырявит свет фонарей… Они молчат. Элен чувствует, как между ними снова начинает расти ужасная стена. Но теперь у нее уже нет ни сил, ни мужества, чтобы сделать новую попытку откровенного разговора. Она окончательно выдохлась. Ее широко открытые глаза смотрят на летящую под колеса дорогу. Время от времени она косится в сторону мужа, видит его профиль, нахмуренные брови, золотую оправу очков. Он рядом с ней, но бесконечно далеко. Как трудно бывает говорить с мужем! Это случалось и раньше, не только во время кризисов. За двадцать лет семейной жизни накопилось множество тем, на которые они с Жоржем даже не пытались говорить. Например, о сексе. Наверное, с этого и началось их непонимание в постели.
А вот с Филиппом было легко. В первый же день он сказал ей смеясь: «Ну, чтобы я все знал, покажи мне, что ты умеешь.» Дерзко, грубо, почти оскорбительно. Элен покраснела, но подчинилась. А позже и она говорила ему: «Сделай мне так… или вот так». У нее пропали все комплексы. Она не испытывала неловкости от грубых выражений, которыми обозначается любовь. Их отношения обрели невероятную простоту и удивительную полноту, о существовании которых Элен даже и не подозревала.
Дорога до Парижа в это время не загромождена, поэтому они добрались туда довольно быстро, и вот уже мчатся мимо Триумфальной Арки, потом по набережной Сены. Они оставили автомобиль в подземном паркинге и у входа в префектуру спросили инспектора Дюшмена.
— Мадам, месье, вы пришли повидать сына?
— Как… как он? — не смогла удержаться Элен.
— Внешне — успокойтесь — он держится прекрасно. Но, по нашему мнению, его положение совсем не блестящее. Обстоятельства говорят не в его пользу. Он был последним, кто видел Филиппа Марвье, зайдя к нему примерно в то время, когда было совершено преступление. Во-вторых, Марвье был должен ему деньги.
— Пятьдесят франков, — пожал плечами Жорж. — Человека не убивают из-за пятидесяти франков.
— Ошибаетесь, месье, убивают и за меньшее, — спокойно возразил инспектор. — Сцену убийства воспроизвести не так уж трудно. Ваш сын явился к товарищу, чтобы потребовать возвращения долга. Тот попросил об отсрочке. Спор перешел в ссору, потом в драку. Ваш сын схватил первый попавшийся под руку тяжелый предмет и, сам не осознавая, что делает, ударил Марвье. Конечно, он не убийца, не закоренелый преступник, но все-таки совершил преступление.
Нет! Все было не так. И Элен это знает, потому что она разговаривала с Филиппом после его встречи с Даниелем. Ей достаточно сказать всего несколько фраз, чтобы доказать невиновность сына.
«-Перестань щекотать меня! -Тогда ты должна поцеловать меня.» Этот парень таит в себе загадку. Он красив и обаятелен, любая готова упасть в его объятия. Я знаю, что должна доверять ему, но как это сделать, когда он что-то скрывает? Как мне, простой девушке, так повезло? Почему этот парень запал на меня? Что, черт возьми, происходит?
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…
Если вы познакомились с иностранцем и решили выйти за него замуж, то не торопитесь ехать к нему на родину, ведь он может неожиданно передумать. Но уж коли случится такое, то пусть вашим избранником окажется гражданин Сан-Марино. Ибо это волшебная страна, где воистину происходят чудеса… А уж богатых милых влюбчивых молодых красавцев там просто сказочный выбор…
Всякая девушка подспудно мечтает обрести прочный семейный очаг, надежное спокойное пристанище... Джин, прелестная учительница музыки, не была исключением.И вот — Австралия, большая дружная семья в большом доме. И, конечно, Он — такой мужественный, сильный, уверенный, красивый, умный. Но — увы! — закоренелый холостяк. Однако и вода камень точит, а перед чарами красивой девушки с каштановыми волосами никому невозможно устоять...
Любовь с первого взгляда… Она поражает, будто удар молнии. Словно встретились блуждающие целую вечность во мраке и одиночестве Космоса две половинки единого целого. И, что бы ни случилось, их уже больше не разъединишь…
С милым рай в шалаше? Женщине, легко и беззаботно порхающей по жизни, как бабочка над усеянным цветами полем, доводится проверить это нехитрое высказывание. Так что же все-таки «главнее»: беззаботность и привычка к счастливой безбедной жизни в комфорте и роскоши или любовь, влечение тел и душ? Или же просто всему свое время?