Я поспешно поплотнее запахнула халат, спрятав свою нагло вылезшую наружу ногу, и поправила сильно распахнутый ворот, который уж чересчур обнажал ложбинку между грудями.
— Ну, что, хозяйка, начнем? Что у вас за проблемы с вашей вычислительной техникой? Расскажите все по порядку.
Рассказав ему всю печальную историю с зависшим компьютером, я хотела было уже уйти, чтобы все же одеться, наконец.
— Нет-нет, мэм! Проблема простая. Как говорим мы, программисты, решить ее — что два байта отослать, но ваше присутствие просто необходимо, поскольку я буду задавать вам вопросы шаг за шагом. О'кей? — Сказал он, несколько бравируя английскими словечками.
— Ну, конечно, окей. Бизнес фёрст. — Подыграла я ему.
— О, вы прекрасно говорите по-английски! — Благосклонно сделал он мне комплимент.
— Сенк ю. Йес, ай спик инглиш э литл бит…
Компьютерщик сел за мое рабочее кресло, я встала за его спиной, чтобы видеть экран монитора.
— Итак, начнем. С какой последней программой вы работали? — Начал он допрос.
Ощущение какой-то нереальности не покидало меня. Это было какое-то путешествие на машине времени. Я всем своим существом ощущала моего Андрюшеньку! Ну, просто какое-то наваждение!..
У меня возникло странное неожиданное влечение, желание, буквально жажда этого человека, который стал казаться мне настоящим Андреем. Как в прежние времена, когда Андрей возвращался домой после командировки, и меня влекло к нему, так и сейчас у меня что-то сладко потянуло где-то внизу живота, потом возникло ощущение теплоты… да-да, именно там! А где же еще?.. Я почувствовала, что «потекла»…
И тут вдруг у меня в голове мелькнуло давнее-давнее воспоминание…
* * *
Я была совсем еще молодая девчонка, только-только закончившая Иняз. Меня распределили в достаточно элитную московскую среднюю школу. Собственно, школа не была в прямом смысле элитная — школа, как школа, но в ней было много сыночков всяческой советской знати. Родители одного из девятиклассников решили пустить своего сына по дипломатическим рельсам, а потому попросили меня давать частные уроки английского. Я не любила репетиторства, которое между собой все репетиторы называли «резьбой по дубу». Но, как известно, деньги сами по себе не пахнут, а доход от «резьбы по дубу» иногда даже превышал нищенскую зарплату школьного учителя. К тому же, мой случай оказался исключительным: мальчик попался весьма одаренный и трудолюбивый.
Обычно мы занимались по средам, пятницам и воскресеньям у него дома, в кабинете его отца. Он сидел за столом читал тексты вслух или писал диктанты под мою диктовку, а я расхаживала за его спиной, постукивая своими шпильками по паркету.
С первого же урока я заметила, что парень просто млеет от самого моего присутствия. Он, как красна девица, то бледнел, то вспыхивал, говоря со мной, отводил смущенно глаза. Конечно же, он был девственником, а я была его первым «сексуальным» опытом в жизни. Он был красивеньким, напоминавшим Сергея Есенина на ранних его фотографиях. Но такого типа красавчики не в моем вкусе.
Тем не менее, в меня будто бес вселился. Однажды, когда он читал вслух, я подошла к нему, легонечко положила ладонь ему на лечо и сделала какое-то незначительное замечание. Парень моментально буквально лишился дара речи и молчал, пока я не убрала руку с его плеча. Мне эта игра понравилась.
Вскоре во время диктанта я подошла сзади, наклонилась над ним и, показывая на какую-то ошибочку в его тексте, тихонечко коснулась грудью его затылка… Он замер, и я почувствовала, что он робко пытается поднять свою голову, чтобы поплотнее прижаться к моей груди… Бюстгальтеры я носила очень тоненькие, поэтому хорошо почувствовала, как его затылок погружается в налитую округлость моей груди и упирается в затвердевший сосок… Когда я отклонилась и встала нормально, я увидела, что уши моего ученика пылали, как первомайские флаги. У меня у самой бешено заколотилось сердце… Да-да! Не скрою, что и я получала от этого сексуальное удовольствие: парень был вполне уже взрослым.
Однажды в воскресенье, родители моего ученика зашли в кабинет, где мы занимались, и сказали, что они до вечера уезжают на дачу. Мы продолжили наши занятия, которые я обильно сдабривала элементами «сексуального образования».
Игра в «кошки-мышки» бурно развивалась, девственник смелел на глазах. У меня, сознаюсь, тоже стало зудить кое-где… Эта игра могла перерасти в черт знает что…
Но, слава богу, у меня хватило ума во время остановиться, а у моего ученика не хватило смелости получить то, чего он так желал. Вскоре я сказала его родителям, что не могу продолжить занятия по семейным обстоятельствам (которых у меня в то время и быть не могло!).
* * *
Это воспоминание мелькнуло у меня, и я почти бессознательно стала делать то же самое, что делала тогда, дразня бедного мальчика… Когда я отвечала на вопрос компьютерщика, то наклонялась над ним, показывая пальцем на экран и касаясь при этом его головы своим махровым халатом. Потом как-то я почти облокотилась об его затылок своей левой грудью, почувствовав, как моя ничем не стесненная грудь через халат прижимается к его голове. А затем как-то так получилось, что его голова попала в разрез моего халата и мои все еще упругие нагие груди буквально обволокли его голову… Тут он порывисто поднялся с кресла. Я закрыла глаза, находясь почти в полуобморочном состоянии, Ощущение теплоты внизу живота переросло почти в нестерпимое жжение. Я почувствовала, как сильные руки подхватили меня, и я полетела, полетела, полетела куда-то в чудесную высь…