Исповедь старого солдата - [79]

Я видел счастливые лица друзей. Забыть это нельзя.

Об открытии памятника на могиле немецких солдат в Екатеринбурге была информация, фото в местной, региональной печати и в общероссийской газете «Известия» от 29 июня — «Памятник бывшим врагам, как знак примирения».

Итоги конференции в Челябинске и принятие ветеранами России и Германии, при поддержке общественности обращения «XXI век — век без оружия и войн» к народам мира и совместное открытие памятника немецким солдатам в Екатеринбурге, последующие встречи ветеранов с общественностью и проведение «круглого стола», где было поддержано обращение «XXI век — век без оружия и войн» — все эти события стали для меня знаковыми. Мы, бывшие враги, солдаты войны, подвели итоги трагических событий прошлого, все назвали своими именами и поставили точку, но точку с запятой в истории прошлой войны.

У старых солдат остается тревога, боль, кровоточат старые раны — за будущее людей, за то, чтобы будущее еще и состоялось…

ЕКАТЕРИНБУРГ. ГОСПИТАЛЬ

На следующий день наша делегация прибыла в госпиталь ветеранов войн на Широкой речке. В конференц-зале нас ждали заместитель начальника госпиталя по медицинской службе Нина Александровна, члены общественного совета госпиталя, ветераны, заведующие трех отделений и несколько врачей.

Я не ошибусь, если скажу, что присутствующие были определены заранее. И, возможно, подготовлены к встрече с немецкой делегацией.

Нина Александровна поздоровалась с гостями, передала привет от начальника госпиталя Семена Исааковича Спектора, находящегося тогда в Канаде. Рассказала историю госпиталя, условия работы, форму и содержание медицинского обслуживания пациентов. Определила важную роль госпиталя в лечении ветеранов, не забывая заметить, что госпиталь — крупнейший в России.

Особенно старательно остановилась на вопросе о постоянной помощи госпиталю и заботе о ветеранах правительства области и губернатора лично: построили новые столовую и клуб, идет строительство поликлиники. Позднее я увижу в два этажа огромный плакат, видимый за версту с информацией о поддержке строительства поликлиники партией «Единая Россия» и правительством области.

На самом деле деньги собирались с народа, с самих ветеранов и отбирались у таких организаций, как тот же Билимбаевский психоневрологический интернат, нищий до предела, еле живущий и то благодаря гуманитарной помощи от германского Общества. Казалось, что Нина Александровна в какой-то момент захлебнулась от дифирамбов. Пауза затянулась…

Обратил внимание, с каким удивлением Ханнелоре Дандрес слушала хвалу власти и в недоумении окидывала взглядом присутствующих. Нина Александровна, заметив, что я веду запись на видео, растерялась и после каких-то пустых фраз спохватилась и скромно поблагодарила за гуманитарную помощь госпиталю германское Общество помощи ветеранам войн России. Без каких-либо комментариев…

Откровенного разговора с обеих сторон не получалось. Все замкнулись, молчали. Ощущалась скованность, если не сказать — стыд за самих себя перед немцами. Не верилось, что какое-то время назад встречи были шумными, радостными, с огромным чувством взаимного понимания и выражения дружбы и благодарности.

Причиной всему, что происходило сейчас, был письменный отказ начальника госпиталя, заместителя правительства Свердловской области Семена Сектора Ханнелоре Дандерс, которую ранее он боготворил и выражал свои чувства открыто и был рад этой дружбе немало лет. Теперь Спектор отказывался от гуманитарной помощи, которую ранее получал с благодарностью и признанием, от помощи, которая спасала тяжело больных, продлевала им жизнь.

Годы правительство Свердловской области не удовлетворяло потребности госпиталя в денежных средствах и, вне всякого сомнения, сотрудники и персонал госпиталя не только знали, но и на себе испытывали тяжелые последствия отказа от гуманитарной помощи, на которой госпиталь держался последние, самые трудные годы. И этот позорный отказ стоил многим ветеранам преждевременной смерти.

Немцы рассчитывали на этот раз получить откровенную информацию о положении дел в госпитале и надеялись на восстановление возможности оказывать гуманитарную помощь ветеранам войн области.

Все присутствующие сидели с озабоченными, серьезными лицами и понимали незавидное положение Нины Александровны и свою роль во все происходящем, тем более что Спектор по телефону из Канады дал указание принять немецкую делегацию на самом высоком уровне.

Я хорошо знал настоящее положение вещей в госпитале. Спектор сам пытался восстановить контакт с нашим Обществом. Будучи «затычкой» в правительстве, как он говорил мне сам, все же он оставался врачом. И я надеялся на определенный шаг в пользу восстановления отношений с германским Обществом. Я понимал сложившуюся ситуацию, но в разговор вмешиваться не стал, понимая бессмысленность этого.

Разговора не получилось. Поступило предложение познакомиться с госпиталем. Немцы уже успели пройти по коридорам с кроватями вдоль стен. Видели переполненные палаты, духоту и тесноту в них.

Делегацию не провели по палатам, а показали огромный зал новой столовой, в основном пустующей, только незначительная часть которой была заставлена столами. Получили разъяснение: в отделениях имеются свои столовые, и больные кушают у себя на местах, а в полутемной столовой едят «афганцы» и «чеченцы». Необходимости в новой столовой не было.