Исповедь сталинского поколения - [67]

Комментарий. Вот тебе раз. Разоблачал, проклинал — и вдруг такой комплимент! Анонимщик не рискнул назвать себя. А мне хотелось бы посмотреть ему в глаза и поговорить насчет пионерского галстука и верности Советской власти.

Я и не знал, что вы были врагом народа.

Ответ на письмо гр-на Игнатенко Г. Т. 22.02.90 г.

Может, и не отвечал бы вам, если бы не узнал, что вы начали делать бизнес на своих «воспоминаниях». Орган Одесского обкома комсомола газета «Комсомольская искра» 5 и 8 августа 1989 года опубликовала ваше «Открытое письмо Ивану Тимофеевичу, его жене Лиле и сыну Саше» — две полных газетных страницы. Впервые встретил открытое письмо, адресованное сразу всем членам семьи. Тем самым вы подчеркнули и объявили читателям, что были другом нашей семьи, и сделали заявку на искренность и доверительный тон, выраженный, в частности, в обращении на «ты». Помнится, в те годы, когда, как вы считаете, мы дружили, обоюдно употреблялось другое местоимение.

Письмо вы закончили так: «Итак, о чем же твой иск? О чем болит твоя душа? Никак не пойму тебя, Иван. Может, ответишь мне и объяснишь? Хотелось бы услышать твой ответ». Повторяю, я не думал отвечать. Но когда узнал, что это же письмо вы направили и в газету «Труд» после того, как его уже опубликовала «Комсомольская искра», и занялись бизнесом на «воспоминаниях», — решил вам ответить.

Не буду сейчас объяснять, о чем был мой иск, поданный в Свердловский районный народный суд Москвы, — на этот вопрос обстоятельный ответ дают многочисленные публикации в газетах и журналах и телефильм «Очищение», демонстрировавшийся по Центральному телевидению 22 ноября 1988 года. Тысячи наших граждан, которые написали отклики на этот фильм, отлично поняли, о чем он, и подавляющее большинство их поддержали мою позицию. Дополнительно могу вам сообщить, что мой иск — о том, что самое большое зло сегодня — это безнаказанность лжи, и о том, что ложь, возведенная на человека, которого уже нет в живых, — поступок более безнравственный, чем если бы он был совершен в отношении живущего, потому что мертвый уже не может ответить обидчику, защититься или хотя бы объясниться. Об этом и болит моя душа.

Вы очень подробно описали, как вас арестовывали, как относились к вам в тюрьме, привели факты грубого отношения к себе. Но ведь о главном-то вы не сказали — за что же вас арестовали и осудили к десяти годам лишения свободы. Из показаний санинструктора Николая Осинина, которые вы привели в письме, можно понять, что вас арестовали за то, что занимались антисоветской агитацией и хранили у себя фашистскую литературу. Не могу вам поверить в то, что вы до сих пор не знаете, какое обвинение вам предъявили и за что осудили. Я еще не встречал в газетных и журнальных публикациях ни одного «воспоминания», автор которого сказал бы откровенно, за что же он осужден. Большинство авторов говорит: ни за что осудили. Даже академик Д. С. Лихачев в фильме «Власть соловецкая» уверял зрителей, что понятия не имеет, за что его осудили. Нельзя же быть таким безразличным к своей биографии — хотя бы сейчас поинтересовались этим вопросом.

Вас, офицера Красной Армии, арестовали на седьмой день войны — 28 июня 1941 года. Этот факт не может не настораживать. Уже кончилась волна репрессий в армии. Служили вы в Закавказье, за тысячи километров от фронта. Допускаю, в обстановке трагических дней конца июня, когда мы, неся крупные потери, нередко панически отступали, возможны были ошибки при решении вопроса об аресте и предании суду военного трибунала. Вас же судили через два месяца после ареста — и не во фронтовой обстановке, а в глубоком тылу, судили за антисоветскую агитацию.

Здесь должен вам сообщить, что я работал не только следователем и прокурором, но и адвокатом. Говорю это к тому, что ваше дело оцениваю не только с обвинительных позиций, но и с позиций защиты, так что упрекнуть меня в необъективности вы не можете. Как вы знаете, главная волна «хрущевских» реабилитаций прошла во второй половине 50-х — начале 60-х годов. Вас же реабилитировали лишь в 1965 году, через 18 лет после освобождения из мест лишения свободы. Очень долго не решался вопрос о вашей реабилитации, видимо, возвращались к нему не один раз.

Далее. Реабилитировали вас по мотивам отсутствия состава преступления в ваших действиях. Это означает, что действия, за которые вас осудили в 1941 году, признали имевшими место в действительности, однако не посчитали их уголовно наказуемыми. Например, в условиях июня 1941 года хранение фашистской литературы (показания свидетеля Осинина) не могло не считаться преступлением, в 1965 году на это уже смотрели иначе и потому могли реабилитировать. Вы, наверное, знаете, что и врагов народа, осужденных по политическим процессам в 1936–38 годах, в последние два года реабилитировали по таким же мотивам.

Обратите внимание на такой, например, факт. В 1957 году реабилитировали лишь десять из двадцати осужденных по делу антисоветского правотроцкистского блока. Тогда считали, что в действиях Бухарина, Рыкова и других осужденных был состав преступления, почему их и не реабилитировали. Через тридцать лет решили, что и в действиях этих лиц отсутствует состав преступления. Так что не могу не отнестись критически и к вашей реабилитации.