Исповедь сталинского поколения - [52]

А в 17–18 лет с именем Сталина мы забывали о том, что мы должны жить, поднимались и шли в смертельную атаку. Это для нас было святое имя, с которым мы и выстояли.

При Сталине в стране не было миллионеров, и забастовок, и вообще недовольства среди масс людей в такой большой стране, как СССР. В то время присоединялись другие республики к нашей стране.

Обращаемся к вам с великой просьбой напечатать эту статью. И всем читателям нашего поколения серьезно отнестись к обсуждению этой передачи и помочь Ивану Тимофеевичу Шеховцову восстановить его доброе имя».

Тверяхин Л. К. Фронтовик, г. Днепропетровск. «Полностью разделяю Вашу точку зрения относительно роли Сталина в истории нашей страны. Послал в „Известия“ письмо „Победа юриста Шеховцова“. Разумеется, его не опубликовали и даже не сообщили, в чем я не прав.

…5 марта 1953 года умер Сталин. Как прошел этот день в Днепропетровске в 1989 году? „Мемориал“ назначил митинг, посвященный „сталинским“ репрессиям. Выступления наших противников были голословными, клеветническими, но зато со слезами и театральными жестами. Один чудак даже грохнулся на колени. Но почему-то ни один „незаконно репрессированный“ не решился выступить. Несмотря на такую обстановку, я не мог не выступить на этом митинге. Начал с того, что предложил почтить память Иосифа Виссарионовича Сталина минутой молчания. Это предложение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Конечно, минуты молчания не было. Зато было другое. Меня стали отталкивать, пытались вырвать из рук микрофон. Но все-таки мне удалось высказаться.

Говорил о бездоказательности заявлений насчет „массовых репрессий“, миллионов „невинно убиенных“ и о том, что „на совести“ Сталина жизни миллионов наших людей. Потом окружили и начали „допрашивать“. Я отвечал на все вопросы, несмотря на то, что видел явную агрессивность окружившей меня толпы. Начались оскорбления, плевки. Взяли меня за руки и отвели в распоряжение работников милиции, наблюдавших безучастно за этой сценой. В общем, „сдали“ меня в милицию. Я протестовал против насилия, требовал принести мне извинения, предупреждал, что подобные действия „Мемориала“ могут перерасти в черносотенные погромы. Отпустили меня домой. А я о случившемся написал в газету „Днепр вечерний“. Не опубликовали. Вот какая в день смерти Сталина случилась со мной печальная история».

Схватка у газетных витрин

Оперативнее других газет на опубликованный 23 сентября «Известиями» судебный отчет о состоявшемся в Свердловском районном народном суде Москвы процесс откликнулась харьковская областная комсомольская газета «Ленінська Зміна» («Ленинская смена»), которая в тот же день предложила мне дать интервью, «касающееся поднятых Вами вопросов». Через несколько дней интервью состоялось, и 15 октября оно было опубликовано с заголовком «Наедине со сталинистом».

В редакционном предисловии говорилось: «После печально известного письма Нины Андреевой в нашей прессе не появлялось таких откровенных провозглашений сталинских взглядов, как высказывания И. Т. Шеховцова. Они приводились в публикациях о суде по иску о защите чести и достоинства Сталина, поданном И. Т. Шеховцовым на Алеся Адамовича. Позиция Шеховцова не могла не заинтересовать и нашу газету. Возможно, у кого-то возникнет вполне понятный вопрос: зачем давать слово на страницах газеты ярому сталинисту, да еще и в таком объеме? Дело в том, что нельзя оценить то, чего мы не знаем или знаем недостаточно полно, тем более что сталинизм — явление более широкое, чем просто защита личности Сталина, и опасность его невозможно преувеличить, страшно недооценить…

Шеховцов критикует сегодняшние позиции в оценке истории сталинских времен. Мы имеем по этому поводу отличную от его точку зрения. Но надо выслушать и противоположные доводы. Предвидим, что они вызовут возмущение общественности. Но гласность сделала нас настолько сильными, что мы в состоянии спокойно, без окриков ознакомиться и ознакомить общественность с его аргументами.

Достойный ответ попытке защитить сталинизм как систему взглядов дает в своем выступлении историк В. Ф. Мещеряков, который приводит бесспорные факты вины Сталина в деформации социализма. Именно интервью И. Т. Шеховцова доказывает, насколько живуч и опасен для нас сталинизм, к тому же — к чему скрывать — у него есть единомышленники, которые, правда, не высказывают так откровенно своих взглядов. Хотя Шеховцов и утверждает, что он — „за перестройку“, он, защищая личность Сталина, на деле защищает и культ личности, и нарушения законности, произвол и репрессии 30-х годов. Прямо говоря, — „настоящие преступления на почве злоупотребления властью“» (М. С. Горбачев. «Октябрь и перестройка: революция продолжается»).

Так выглядела моя визитная карточка, которую комсомольская газета предложила читателям.

Газета достаточно подробно, на целой странице, изложила содержание продолжавшегося около двух часов интервью ее корреспонденту. В нем даны ответы на вопросы о причинах, вызвавших предъявление исков в защиту чести и достоинства Сталина, о моем отношении к культу личности, к идее создания памятника жертвам «сталинских репрессий», к письму Нины Андреевой, к коллективизации сельского хозяйства, к проблеме изучения «белых пятен» отечественной истории.