Исповедь сорокалетней женщины - [5]

-Я польщена, но не обиделась бы, если бы ты сказала, что белые кружевные трусики сидят на её прелестной попке куда лучше, чем на мне.

Ксюша вдруг замолчала, глядя на меня долгим и пристальным взглядом, а потом сказала:

-Папа прав, ты не можешь смириться.

-С чем? – сделала я удивленное лицо, хотя отлично понимала, о чём говорит дочь.

-С возрастом. Мама, взросление это естественный процесс, и переживать из-за этого также глупо, как переживать из-за того, что зимой идёт снег.

-Иногда мне кажется, что ты мудрее меня, мудрее и старше. – Я обняла и поцеловала дочку. – Не ходи сегодня никуда, ладно?

-Ладно. Мне всё равно нужно к контрольной по алгебре готовиться.

Мы обе повернули головы к двери, услышав звонок.

-Я открою,– и Ксюша, легкая как бабочка, выпорхнула в коридор.

Андрей вошёл учащённо дыша.

Он поцеловал Ксению и попросил:

-Поставь чайник на плиту. Пить хочу. Кать, а ты готова?

Сняв пальто, он прошёл в нашу спальню и, увидев меня, улыбнулся.

-Ух, ты! – сказал он.– Всё равно, ты у меня самая красивая.

Я погладила рукой его седые волосы.

-А ты у меня.

-Катюш, я чая выпью и поедем. Устал, пить хочу. Какое это муторное дело – вечеринки организовывать!

-А почему ты этим занимался?

-Больше было некому.

Андрей прошел на кухню и сел за стол, облокотившись спиной о стену. Ксюша налила в его любимую чашку чая и пододвинула поближе к отцу вазочку с конфетами.

Андрей улыбнулся и сказал:

-А помнишь, Ксюшка, как раньше мы не могли класть на стол конфеты?

-Почему? – улыбнулась и Ксения.

Я с любовью посмотрела на них обоих. До чего улыбки дочери и отца похожи! Это мои самые любимые на свете люди.

-Потому что ты тут же начинала их уничтожать, а потом долго сидела на горшке.

-Знаешь, пап, я ведь тоже могу собрать компромат на твои детские годы, тем более, бабушка охотно об этом рассказывает. Да кстати, она утром звонила.

-И что она сказала? – спросила я с беспокойством, предвидя приезд свекрови.

-Они завтра к нам приедут. Бабушка и дедушка.

Лицо Андрея тоже омрачилось. Его отец постоянно критиковал Андрея, видя даже в хорошем одно плохое. Об отношении свекрови ко мне даже говорить не хочется.

-Ну, ладно. Приедут, значит приедут.

Ксюша посмотрела сначала на меня, потом на Андрея и, видимо увидев, что мы немного расстроены, обняла и поцеловала сначала его, а потом меня.

-Мамочка с папочкой, как я вас люблю! Не расстраивайтесь, бабу с дедом я беру на себя.

Да, Ксюше не трудно было это сделать, ведь предметом критики бабушки с дедушкой она не была никогда. Старики любили её и баловали, не замечая ничего плохого в своей внучке. И даже, когда она объедалась конфетами и маялась животом, в её обжорстве были виноваты я и Андрей, по словам бабушки и дедушки. Нам бросались разные упреки: и конфет мы покупали много, и не убирали высоко в шкаф, и ставили их на стол в большом количестве, а вот упрекнуть хоть раз Ксюху и объяснить, что чревоугодие – грех, им ни разу не пришло в голову.

-Андрюш, пойдем, а то опоздаем, - позвала я Андрея.

***

Мы вышли на улицу в хорошем настроении и сели в ожидавшее нас такси. Андрей не водил, а я не любила на праздники ездить за рулем, ведь тогда в гостях нельзя было пить.

Когда мы вошли в просторный зал, в котором стояли накрытые столы, я невольно поёжилась. Перед этим, рассматривая себя в зеркале, я осталась довольна собой, но, войдя в помещение, где было много молодых и красивых женщин, опять ощутила прилив неуверенности.

Андрей потянул меня за руку в центр зала, поздороваться с его шефом.

-О-о-о! Здравствуй, Катя, - сказал шеф Андрея Борис и поцеловал мою руку. – Ты всё хорошеешь.

-Здравствуй, Борис, - ответила я, улыбнувшись.

Его комплимент не обрадовал меня, уж больно дежурным он выглядел.

-Проходите вон туда, - раздался за моей спиной женский голос.

Я повернулась и увидела молодую женщину. То, что это Аня, я поняла по её волнистым волосам до плеч и потому, как она с интересом меня разглядывала. Я посмотрела на столик, который она нам указывала, и мне он понравился.

Было накрыто несколько столов, стоявших полукругом. Почти в центре разместилась трибуна, за которой явно должен был кто-то выступать. Аня предложила нам пройти к крайнему столу, где всё было хорошо видно, но который находился подальше от колонок.

Андрей взял меня за руку и повел к указанному столику.

В душе у меня было сильное смятение. С одной стороны, я не заметила во взгляде Ани превосходства, но с другой, меня задели её молодость и привлекательность. Аню нельзя было назвать красавицей, но её обаяние, достаточно правильные черты лица, красивые волосы и стройная фигурка не могли не напомнить мне, насколько я старше.

Андрей вёл себя естественно и, глядя на него и на Бориса, создавалось впечатление, что не я должна волноваться на этот счет, а жена Бориса.

Борис опять подошел к нам:

-Андрей, этот Силин ещё не приехал.

-Я думаю, никто никуда не торопится, можем и подождать.

-Как Света? – вмешалась я в разговор, спрашивая о жене Бориса.

Он немного нахмурился.

-Нормально.

-Почему её здесь нет? – не отставала я.

-Да, этот приём рассчитан на тех, с кем мы сотрудничаем, а не на наши семьи. Это Андрей без тебя прямо не может, а Светка вся во внуках.