Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая - [51]

— Босс, мы поломали химкинских, — с деланным спокойствием ошарашил лидера Рюкзак.

— Как? Когда? Сколько их? — Гриша со сна пытался понять, что произошло.

— Заехали двое. Бычили. Дали им оторваться. Что делать-то? — ответил Рюкзак.

— Связать обоих и в офис под охрану. Завтра вызвоним Колю Мышь, который нам хлестался, что это случайность. Пусть забирает.

— Босс, нельзя. Они «крякнут»[167].

— А чего тогда спрашиваешь? Везите в больницу. Только не определяйтесь.

На следующий день стали известны подробности. В «Меркурий» заехал злополучный Батон с приятелем. Они попытались вести себя в стиле Катерного. Но Батону не повезло. Смотрящими за кабаком в эту ночь оказались отруганный и накрученный Уральским Рюкзак и его кент Данила, серьезный спортсмен, международник по фехтованию. Вместе с охраной заведения и близким к бригаде шоуменом Юрой Бабушкой, жаждущий реванша гангстер ушатал химкинских бепредельщиков до поноса. Причем мелкий Бабушка оказался разрядником по дзюдо и лично провел агрессорам какой-то прием.

Григорий осмотрел добычу — паспорта, золото и… удостоверения добровольных помощников ГАИ. Оба-на!!! Ребята — мусорята!!!

Всей братве велено быть настороже. В полной боевой готовности.

«Романовские» попытались отыграться. Двадцать седьмого марта 1999 года Бубль справлял днюху в «Меркурии». Были все свои, плюс коллеги из Сокольников. Итого: человек сорок отборных головорезов — Воркута, Бампер, Глыба, Каленый, супертяж Ачкасов… Любой из них в схватке стоил троих, а то и четверых. Конечно, и быка в консервную банку загоняют. Только сорок человек втихаря не «завалишь», тем более в центре города.

На накрытом столе, забыв про микрофон, выдавала эротические па певица Наталья Лагода. Под мелодию песни «Маленький Будда, я тебя не забуду», в «Меркурий» вошли человек пять «романовских». У Гриши была привычка постоянно «нарезать» тусовки туда-сюда, из офиса в бар, из бара в гримерку, из гримерки в ресторан. Поэтому хмурых визитеров он увидел первый. Братва только услышала его вопли из фойе ресторана. Каторжанина почему то взбесили целлофановые пакеты, в которых «романовские» с видом заправских Джеймсов Бондов держали стволы.

— Че приперлись? — верещал Уральский — че пугаете своими пакетиками??? Кого попугиваете? Кто нас попугивает, тех мы пое…м!!!

Он уже закинул пару бокалов баккарди и разошелся не на шутку. Из зала, похватав ножи и вилки, высыпала остальная братва. Глыба и Сэм наставили на «романовских» «калаши», загодя приготовленные в офисе. Химкинские, решившие пятером-семером окружить целую ораву бандитов, растерялись. Они молча слушали гневную тираду Уральского. К счастью, Григория быстро отпустило. Двоих химкинских парней он пригласил на рамс в офис. Туда прошли Коля Мышь и еще один — круглолицый, добродушного вида очкарик. Гангстеры уселись напротив друг друга. Гриша уже успокоился и весело поглядывал на оппонентов. Он понимал, что в этом рамсе у «романовских» не было шансов. Все козыри у него на руках.

— Какие вопросы, Коля? — начал разговор каторжанин.

— Вы в муку избили наших людей, — ответил Мышь.

— А разве мы вас не предупреждали, что именно так и произойдет, если будете барагозить. Это где произошло? Мы к вам пришли с бедой или вы к нам? Вам сказали: НЕ ЛЕЗЬТЕ! Мало ваш Катерный здесь наблудил?

— Я Катерный, — неожиданно произнес очкарик.

Уральский опешил, но виду не подал. Лишь прикинул: "Сколько ухарей нарвалось, по ходу, на этого безобидного с виду парня. Как на Сашу Воркуту. Только наш гончей породы, а этот пухлый. Эх! Такого бы парня в наш оркестр!!!"

— Что же ты хулиганишь, Катерный? Ставишь бригады на грань войны?

— Да, я виноват. Но я никого не бил ногами. Вы знали, что это наши люди и затоптали их!

Гриша сделал круглые глаза:

— Так, стоп, бродяги! Разве мы могли предположить, что порядочные парняги будут ходить с мусорскими удостоверениями? Мы ни сном, ни духом…

«Романовские» заерзали. Они все прекрасно поняли, но вынуждены были проглотить арестантскую подначку.

— А золото с них поснимали…?

— Да не вопрос, — Уральский проявил великодушие — мы не мародеры, заберите свои цацки.

Каторжанин понимал, что «романовским» нужно было сохранить лицо и хоть что-нибудь «откусать». Данила занес в офис золото и высыпал на стол.

— Давайте жить дружно, а в гости ходить только по приглашению, — резюмировал Григорий.

«Романовские» удалились и никогда больше в «Меркурии» не появлялись. Интересно, что Уральский так ни разу и не встретился с самим лидером Дмитрием Романовым, которого застрелили в декабре 1999 года, убийство его было загадочным и осталось нераскрытым. Романов имел основания опасаться за свою жизнь. Лимоний однажды наблюдал его появление в Химках. Сначала из машин высыпала вооруженная охрана и проверила окрестные подъезды. Только после этого нарисовался сам фон-барон. Григорий близко не позволял себе ничего подобного. «Захотят убить — убьют, — считал он. Осторожность, конечно, нужна, но главное — вести себя нужно порядочно». Застрелили Романова на съемной квартире в родных Химках. «Достать» его, преступника чрезвычайно расчетливого и жесткого, на улице или дома было невозможно. По городу Романов передвигался, имея 2–3 машины сопровождения, в каждой по 4 человека. Некоторые члены его ОПГ, исполняющие функции охранников, были официально вооружены, поэтому последствия нападения на такой вооруженный кортеж были бы весьма печальны для киллеров. Без охраны он попросту не выходил из дома, поэтому никакому незнакомому человеку ни под каким предлогом дверь бы не открыл. Нет сомнения, что Дмитрия Романова «порешили» близкие. Стреляли сзади и чуть сбоку с высоты человеческого роста. Причем в тот момент, когда Романов сидел за столом в шортах и майке и, видимо, ни о чем не подозревал.