Исповедь пророчицы. Источник силы - [39]

 Я сказала это и усмехнулась про себя. Я сама-то не могла. Не могла больше никому доверять. Как я могла после того, что сделал со мной Влад? Хотя мое тело предательски подчинялось его прикосновениям – я была уверена в этом! – мой разум кричал мне: «Красный свет!!!»

 – Побудешь со мной еще немного? – спросила Оля, прервав поток моих мыслей.

 – Да, конечно, дорогая.

 Мы просидели на диване до рассвета. Потом я упала в свою кровать и провалилась в сон. Мне снился Влад, мы целовались, а потом он исчезал. Я бежала, звала его сквозь мрак, но не могла найти. Отчаяние пронзало мою суть, но я ничего не могла с собой поделать. Проснулась я после полудня, кто-то теребил меня за плечо.

 Я открыла глаза. На кровати сидел Роланд, он был бледнее стены.

 – Что случилось? – встревожено спросила я.

 – Помоги мне.

 Он, казалось, еле стоит на ногах. Я подскочила с постели со скоростью звука. Я очень испугалась.

 – Что? Что мне сделать, Роланд?

 – Не дай мне сломаться… – он сел рядом со мной на кровать. – Моя мама… умерла сегодня… Мне очень хочется…

 Его трясло, я обняла его и прижала к себе.

 – Мне хочется выпить, – сказал он.

 – Ох, Роланд, – выдохнула я. – Конечно, я тебе помогу! Что мне сделать?

 – Обними меня, – сказал Роланд и положил голову мне на колени.

 Я обняла его одной рукой, а другой погладила по волосам.

 – Ты со всем справишься, вот увидишь! Ох, Роланд, мне так жаль!

 – Ты мне поможешь? – он казался таким беспомощным. Это был совсем не тот Роланд, которого я знала. Этот Роланд был беззащитным, как ребенок, и мне так захотелось его укрыть от всех бед.

 – Конечно, дорогой, я буду рядом! – заверила я его.

 – Спасибо.

 На следующий день мы поехали в дом его матери, чтобы подготовится к похоронам. Дом находился в пригороде, хотя это был очень большой дом. У него было два этажа, Роланд как-то обмолвился, что еще при царской власти здесь было поместье какого-то вельможи.

 На первом этаже в гостиной был огромный камин, украшенный старинными узорами, значение которых я не понимала. Роланд сказал, что его отец сам украшал этот камин. Также внизу была огромная кухня, ванная и кладовка. На втором этаже было четыре спальни и еще одна ванная. Одну спальню занимала мама Роланда, остальные были нежилыми, там не было мебели. Хотя нужно отдать должное  Ольге Николаевне (так звали его маму) – она поддерживала этот огромный дом в таком порядке, какой в ее возрасте было нелегко поддерживать.

 – Не могу поверить, что я больше не услышу ее голос, – глухо сказал Рол. – Этот дом без нее выглядит  таким большим и таким пустынным…

 Я не знала, что ответить на это, поэтому просто его обняла. Он повернулся ко мне и прижал меня к себе. Так мы простояли несколько минут.

 Потом он обзванивал похоронные инстанции, а я пошла осмотреть дом. В кухне, как и в гостиной, царил порядок, граничащий со стерильностью. Я всегда завидовала способностям женщины поддерживать такой порядок, у меня никогда это не получалось. Я прошла из  кухни обратно в гостиную. По массивной деревянной лестнице поднялась на второй этаж. Заглянув в две пустые спальни, я, наконец, набрела на комнату Ольги Николаевны. Более уютной комнаты я еще не видела. Мебель была недорогая и немного обветшалая, но это не портило картины. В углу стояла кровать, накрытая большим вязаным пледом (могу поспорить, она его сама вязала), напротив  – тумбочка с телевизором, невдалеке стоял комод. На комоде было несколько фотографий, и я подошла, чтобы разглядеть их.

 На одной из фотографий был изображен мальчик лет двенадцати, он находился на пляже, держал в руках огромную ракушку и улыбался очаровательной улыбкой. Да, у Роланда уже тогда был этот присущий лишь ему шарм. На другой фотографии Рол был уже постарше, ему, наверное, было лет семнадцать. Это был уже юноша, одетый в джинсовую куртку. На этом фото он уже не улыбался. Его серьезное лицо пристально смотрело в объектив. Еще на одной фотографии Роланд был уже в том возрасте, в котором я его знала. Видимо, фотография была сделана недавно.

 Последнее фото было черно-белым в старинной рамке. На нем была изображена пара – мужчина и женщина. «Наверное, это его родители», – подумала я. Если Роланд и был похож на кого-то из родителей, то это явно был не его отец – коренастый и рыжеволосый – он явно контрастировал с большим ростом Роланда и его темными, как смоль, волосами. Волосы у него были мамины. Ольга Николаевна в молодости была очень красива – темноволосая, кареглазая с пытливым взглядом и тонко очерченным лицом.

 – Красивая, правда? – Роланд подкрался так незаметно, что я подпрыгнула.

 – Испугалась? – подмигнул он мне. Он уже не выглядел таким расстроенным, как утром, только грусть затаилась в глубине его голубых глаз.

 – Немного. Ты подошел неожиданно. Да, она очень красивая, Роланд, – сказала я, отвечая на его вопрос. – Ты на нее очень похож.

 – Это комплимент? – спросил он, улыбаясь.

 – Нет, это правда.

 – Уже вечер. А мы все еще ничего не ели, – сказал он.

 Я посмотрела в окно и удивилась – я даже не заметила, как стемнело.

 – Нужно заехать в магазин и купить продуктов, – Роланд оторвал меня от раздумий. –  Я нашел в кладовке связку дров, растопим камин и поужинаем прямо в гостиной, на полу. Как тебе такая идея?