Раздосадованная отменой танцев с красавцами хирургами, Кузминична заметно приуныла. Но, в тот момент когда доктор Бобош прервался таки на салатик, принялась сам рассказывать интересную, даже загадочную историю про шоколадные конфеты, приключившуюся с ней буквально не так давно.
Решила вот она, значит, прикупить к дню рождения невестки конфет. Лица сестричек немного изменились от удивления. Женский коллектив знал, что сын Кузьминичны развелся еще год назад, но подкрепляясь пирожными слушали внимательно. Да и покупать конфеты, которые и так каждый день дарят родственники выздоровевших пациентов, дело странное.
Наоборот, подаренные шоколадные наборы тайком сдавали в магазин на продажу. Над докторами, уличенными в таких поступках откровенно посмеивались, считая это скрытым, от дележки с медсестрами, доходом от операций.
Итак, пошла Кузминична в лучший кондитерский нашего городка и купила дорогую, редкую, коробку конфет ассорти. Да не простую, а разрисованную под хохлому и при этом перевязанную розовой ленточкой с бантиком, что в советские времена казалось само по себе не обычным.
Доктор Бобош, не заметив зеленой горошины, приклеившейся бороде, с повышенным интересом следил за повествованием.
И вот приносит она, значит, конфеты домой и решила полюбоваться на невиданную красоту. Нет, не яду невестке впрыснуть в начинку, а просто посмотреть. Аккуратно стянула ленточку, открыла коробку и ахнула.
Доктор Бобош во время рассказа разволновался. От бывалого, уверенного в себе рассказчика не осталось и следа. Его стул нервически закачался. Он прекрасно помнил этот дурацкий набор шоколадного ассорти с еще более дурацкой розовой ленточкой…
— И вот, внутри, девочки, кроме шоколада, оказалось ДВЕ зеленых купюры по ПЯТЬДЕСЯТ рублей!
Доктор Бобош, не скрывая эмоций, отчаянным жестом всплеснул руками, вскочил, стул пошатнулся и грохнулся на пол.
Все поняли что он, не открыв подаренную родителями пациента коробку с конфетами, снес дефицит в магазин. Бобош выбежал из комнаты. Кузьминична, отомстив хирургу за не начавшиеся танцы почему-то не радовалась. Девчонки тоже притихли. У Бобоша два сына школьника и вот уже пять лет жена лежит парализованная. По субботам, вместо рыбалки, он дома стирает накопившееся за неделю белье и варит борщ на три дня.
Кузьминична, поправляя у зеркала подсевший сиреневый перманент, тайком смахнула слезу. Не покупала она никаких конфет. Просто запомнилась подаренная при ней Бобошу красивая, с хохломой, коробка ассорти. А потом видела этот шоколад на витрине кондитерской. Да и не платил никто за детский аппендицит больше червонца, медицина то у нас — того, бесплатная. Нянечкам сунут по трешке, а так… Слезы покатились градом.
Доктора, потушив сигареты в недоеденные салаты и, сославшись на продолжение банкета в собственных отделениях, поспешили уйти.
Только бумажная снежинка тихо покачивалась на длинной тонкой белой нити.
