Испепеляющая страсть - [42]

Им не стоило винить себя за недогадливость. За все свои двадцать девять лет Кевин впервые позволил страху появиться на своем лице.

Глава 9

В течение недели и даже больше Бо и Анна исчезали сразу после завтрака, появлялись в красной гостиной только к обеду и ужину и рано ложились спать.

Будучи любителями всякого рода растений — на этой почве они и сблизились, — они с увлечением занялись заброшенным садом вокруг Холла. Сразу же по приезде они привлекли к работе Лайла и Фитча, и, к удивлению хозяев, это удалось им без малейшего труда. Чевингтоны не понимали, насколько экзотическое зрелище представляют собой спины Лайла и Фитча, согнутые над какой-либо работой, и, разумеется, они не имели понятия о том, что источник этого трудолюбия — страх перед Бо.

Каждый, кто был мало-мальски знаком с Бо, знал, что это очень мягкий человек, но его отрывистая речь (манера, выработанная в детстве для того, чтобы скрыть заикание) пугала садовников, уверенных, что рыжий херувим слегка ненормален и неизвестно, чего от него ожидать, если он разгневается. Это умозаключение основывалось на их опыте общения с деревенским мясником, тихоней Диком Тернером, немногословным человеком, способным, однако, к весьма ярким проявлениям своей легко воспламеняющейся натуры, включающим упражнения с мясницким ножом, в случаях, если кто-то имел несчастье вызвать у него вспышку чувств.

Кевин, увидев все это, отдал в распоряжение Бо также десять лесников, и таинственным образом сад начал преображаться.

Но первой любовью Анны стал псевдолабиринт. Впервые увидев это заросшее сооружение, она тут же ощутила непреодолимое желание возвратить этим двум акрам земли прежнее величие.

В течение трех дней Лайл и Фитч, а также данные им в помощь бедняги отправлялись на опилку и обрезку ветвей, к вечеру третьего дня из этих ветвей был сложен большой костер.

Вокруг костра собралась целая толпа: люди пели, плясали и веселились, заедая бесплатную медовуху домашним хлебом.

Джилли стояла поодаль, к ней подошла Аманда и подала кружку с медовухой — сладкой, но довольно крепкой.

Некоторое время они молча наблюдали за празднеством, сидя на старой каменной скамье под деревьями и попивая из чашек. Наконец, Аманда задала Джилли вопрос, столь неожиданный, что та не смогла скрыть своего замешательства.

— Мне показалось, что независимо от обстоятельств вашего брака ты испытываешь более чем нежные чувства к нашему общему другу Кевину?

— Нежные чувства! Аманда, сколько кружек медовухи ты успела выпить? Может ли кто-нибудь питать нежные чувства к этому невозможному человеку?

Джилли вскочила на ноги и принялась ходить взад и вперед перед Амандой, являя собой воплощение гнева и возмущения.

— Сначала он возмущается, что у меня цыпки на руках, и приказывает мне привести руки в порядок. А когда я намазала их гусиным салом по совету Хэтти Кемп, он заставил меня вымыться в ванне — в полночь! — перед тем как лечь в постель, заявив, что от меня пахнет, как на скотном дворе.

Джилли не заметила, что Аманда рассмеялась: она торопилась высказать все, что накипело у нее на душе, и ни на что не обращала внимания.

— Он улыбается, когда Анна возвращается из сада в грязном платье и с испачканными руками, а мне запрещает работать на ферме и даже помогать убираться в Холле. Когда я указала ему на это, он сказал, что Анна — это другое дело, а когда я потребовала объяснений, закричал на меня: «Не знаю почему, другое дело, и все!» — и топнул ногой.

Он вечно недоволен. Дошло до того, что я вообще боюсь что-либо делать, ведь неизвестно, куда его занесет, когда он об этом услышит. Я всегда делилась своими проблемами с мамой — она похоронена на местном кладбище, у церкви, — и, когда я с ней поговорю, бывало, сразу нахожу решение. Может быть, мне просто помогает, когда я думаю вслух, но от этого самонадеянного кабана, с которым я связана брачными узами, ничего не помогает: я не могу его понять. Нежность к Кевину, говоришь? — беспомощно и в то же время взволнованно переспросила Джилли. — Да мне вообще безразлично, что с ним происходит! Я… О нет! Мне кажется, я сейчас расплачусь. Я не должна плакать. Я никогда не плачу!

С этими словами она опустилась на скамью, уронила голову на руки и весьма правдоподобно изобразила женщину, обливающуюся слезами. Аманда обняла Джилли за плечи и нежно похлопывала по спине, пока та не успокоилась.

— Я ужасно извиняюсь, Аманда, — всхлипнула Джилли.

— Ну-ну, детка, все хорошо. Господи, я и не знала, что Кевин и Джаред так похожи. Возможно, все мужчины одинаково непредсказуемы, и их так трудно понять. Мой опыт общения с Джаредом в первые дни совместной жизни был чередой взлетов и падений, и казалось — мы никогда не достигнем золотой середины, не обретем твердой почвы под ногами, стоя на которой смогли бы понять друг друга. Притирка требует времени, Джилли, так что не изводись и не плачь. Все, что тебе нужно, — это научиться руководить мужем, скоро ты станешь вертеть им как захочешь.

— Извини, но в это очень трудно поверить, — ответила Джилли и как следует глотнула медовухи.

— Кевин привык скрывать свои истинные чувства за маской глупого щеголя, — объяснила Аманда. — Джаред говорит, что он всегда был таким. Мне кажется, он очень скрытный человек. Я это знаю — Кевин нечасто привязывается к кому-либо, но если он кого-то полюбит, то на всю жизнь. Я уверена, что ты очень дорога ему. В конце концов, я видела, как он на тебя смотрит, когда ему кажется, что никто за ним не наблюдает; но он сделает все возможное, чтобы скрыть это от тебя, пока не будет уверен, что ты не отвергнешь его. А что касается гусиного жира и его отношения к женскому труду, я уверяю тебя, что во всей Англии и даже во всем мире не найдется мужчины, который обладал бы хоть малой толикой здравого смысла. Они слишком заняты войнами и зарабатыванием денег, чтобы вникать в мелочи повседневной жизни. Это ничего не значит — нам их не переделать, — мы должны просто научиться не обращать внимания на их мелкие заскоки. Когда у вас появятся дети и ты начнешь их воспитывать, то обнаружишь много общего в методах воспитания и в том, как заставить мужчин действовать согласно твоему сценарию. Кажется, такова женская судьба — присматривать за мужчинами и пытаться внести в их жизнь хоть какой-нибудь порядок. Иначе зачем бы Бог создал Еву? Наверняка Он понял, что, если оставить Адама одного, он превратит рай в развалины.