Испанский театр - [13]

В наследии Кальдерона пьесы, тяготеющие к трагедии (романтики, согласно своей эстетике, называли их «драмами»), составляют наиболее интересный раздел. Именно они доставили Кальдерону всемирную славу и долгое время побуждали многих романтиков ставить его выше Лопе де Вега и чуть ли не вровень с Шекспиром. Достаточно назвать такие знаменитые произведения Кальдерона этого жанра, как «Жизнь есть сон», «Саламейский алькальд» или публикуемый в этом томе «Стойкий принц».

Философские драмы — высшее достижение Кальдерона. Именно здесь он превосходит своих предшественников и современников.

«Стойкий принц» относится к числу самых грандиозных замыслов Кальдерона. Пытаться определить принадлежность этой пьесы к той или другой категории его драм очень трудно. Тут все будет зависеть от того, на какую сторону ее многообразной проблематики обратить внимание. Знаменитый исследователь испанской литературы Менендес-и-Пелайо относил, например, «Стойкого принца» к агиографическому роду сочинений, видел в нем драматизованное «житие». Другие относили пьесу к религиозно-философским драмам, усматривая в ней прежде всего апофеоз веры, дающей человеку бессмертие. Некоторые (сейчас их едва ли не большинство) относят «Стойкого принца» к драмам чести. Дело в том, что в «Стойком принце» слито несколько тем, подпирающих и проясняющих друг друга. Из них, как кажется, наибольший интерес представляют две — тема свободы человеческого духа и тема чести. Первая связана с попыткой Кальдерона решить загадку смерти. Вторая — с решением загадки жизни.

Если оставить в стороне богословские ауто Кальдерона, то в светских пьесах религиозность Кальдерона дает только нравственную окраску развиваемым в них идеям, а вовсе не представляет собой догматических утверждений. Во многих своих драмах и комедиях Кальдерон предстает певцом свободы. Свободы, разумеется, не в современном социальном смысле, а свободы, мыслимой как самоосвобождение человека через величие его духа, характера. Свобода — в толковании Кальдерона — это свобода стоика, основанная на духовном преодолении нужды, принуждения, личных влечений. Этот идеал свободы Кальдерон особенно полно выразил в «Стойком принце». Смерть для Кальдерона не представлялась страшной, потому что духовное «я» не было для него разрушимым. Когда человек во исполнение собственной свободной воли расстается с земной жизнью, для Кальдерона это не катастрофа. Это может быть катастрофой для малодушных, цепляющихся за «короткие миги жизни».

Второй темой, получившей тщательную разработку в «Стойком принце», является тема чести. Собственно, здесь вернее было бы говорить даже не о двух темах, а о двух сторонах одной общей темы духовной свободы человека, которая начинается с победы человека над самим собой, над окружающими его невзгодами и тем самым приводит к торжеству над смертью. Без решения этой второй темы первая не имела бы смысла. Свобода человеческого духа достигается только примерной жизнью. В сущности, свобода и бессмертие (не в догматическом понимании) — это и есть славно, честно прожитая жизнь. Такая жизнь, согласно Кальдерону, приравнена к чести. В этом-то смысле и можно говорить о том, что в данном случае тема чести является лишь одной из сторон темы свободы человеческого духа.

Инфант дон Фернандо, наследный португальский принц, является воплощением этих идей Кальдерона. Кальдерон разрабатывает в пьесе подробнейшую шкалу моральных добродетелей человека и гражданина. Он намеренно ломает здесь сословные и национальные рамки. Честь в данном случае выступает как необходимое качество «всякого человека, так же как и принца, стойкого в своем рабстве». Честь — это «ось, на которой вращается не только христианский мир, но и все миры, составляющие вселенную. Честь вдохновляет все достойные и самоотверженные поступки: она трудный долг, который дает человеку самые священные права. На ней зиждется достоинство, высокое благородство человеческой жизни» (Менендес Пидаль).

Из побочных, второстепенных по значению тем, разработанных в «Стойком принце», следует отметить любовную, она выражена в схеме: король Феца — Феникс (его дочь) — Мулей — Тарудант. В основе ее решения лежит все тот же тезис свободной воли. Взаимное влечение Феникс и Мулея нарушается желанием короля, который из династических интересов желает выдать дочь за Таруданта, союзного принца. Желание отца терпит поражение. Торжествует воля влюбленных. Этот принцип лежит в основе большинства любовных комедий Кальдерона.

Многочисленные комедии Кальдерона, построенные на любовной коллизии, очень не хитры по своему содержанию. Их героями непременно являются изящный, галантный кавалер и чистая душою, остроумная влюбленная девица. В своих комедиях Кальдерон выводит нравственно здоровых, благородных молодых людей, с первого слова понимающих друг друга. Такие качества, как зависть, ревность, сомнения, возникают большей частью случайно, по опрометчивости одного из героев. Именно поэтому Кальдерон так охотно прибегает ко всяким переодеваниям, причудливым потайным дверям, подземным ходам, перепутанным письмам — словом, к тому арсеналу средств, который современники называли с уважением «lances de Calderón» («приемами Кальдерона»). Персонажам Кальдерона несвойственны низость, пошлость, бесчестность. Но им несвойственны и живые человеческие чувства. Его герои гораздо больше походят на условные маски «галана», «влюбленной», «дуэньи» и т. д.