Испанские повести и рассказы - [196]

Несчастная мать! В этой пустыне был только один источник, — ее полные слез глаза.

Вдруг цыганка с надеждой улыбнулась; неподалеку она увидела хибарку дорожного рабочего. Закрытые окна и двери говорили о том, что хозяев нет дома. Но, может, там внутри все же есть кто-нибудь и ей помогут? Подбежав к двери, молодая женщина яростно забарабанила по ней кулаками, — но все было напрасно, никто не отзывался. Не в силах долее стучать и звать, измученная женщина побрела вдоль стены и, обогнув угол хибарки, неожиданно с удивлением и радостью увидела на земле миску, до краев наполненную водой. Цыганка взглянула еще раз, и от радости у нее захватило дух. Она не заметила, как к миске приближалась огромная овчарка. Шерсть на собаке встала дыбом, пасть грозно оскалилась, глаза злобно сверкали. Увидев женщину, собака зарычала. Цыганка подняла голову и угадала намерение своего противника. Бросившись вперед, женщина очутилась у миски одновременно с собакой. На миг они застыли, враждебно глядя друг на друга. Женщина протянула уже руку, но овчарка, предупредив ее, прыгнула и злобно ощерясь, замерла над миской. Цыганка и не подумала отступить: она приготовилась бороться за воду.

— Ах, и ты тоже! — крикнула с ненавистью женщина. — Ну так знай, ты не получишь воды! — И она ударила собаку по морде.

Собака вскочила на задние лапы и, впившись зубами в плечо цыганки, повалила ее на землю. Женщина вскрикнула от боли и гнева, но не испугалась, не отступила: схватив своего врага за горло, она с яростью, в каком-то героическом порыве сдавила его.

Собака все глубже вонзала зубы, а цыганка из последних сил сжимала ей горло. Борьба была краткой, безмолвной, жуткой: враги катались по земле, напрягая все силы, чтобы одолеть друг друга. Но вот собака с воем разжала зубы и, обмякнув, упала подле цыганку. Пальцы женщины разомкнулись. Бледная, задыхающаяся, поднялась она с земли. Платье на ней висело клочьями, на обнаженной груди и плече зияли глубокие раны. Не чувствуя боли, женщина отпихнула ногой труп врага и, схватив отвоеванную миску, бросилась к сыну. Не замечая крови, втекавшей по ее плечу, она поднесла к губам больного ребенка воду и оказала, нежно и ласково улыбаясь:

— Пей, сыночек, пей, дорогой!

Висенте Бласко Ибаньес 1867-1928

Мусорщик Пер. И. Лейтнер

В тот день, когда мать впервые послала Нелета в город, деревенский паренек смутно понял, что для него начинается новая жизнь. Детство кончилось.

Мать ворчала, что у мальчика день-деньской лишь игры на уме; она подвесила ему на спину плетенку и послала в Валенсию собирать мусор, — хватит прыгать через оросительные каналы да вырезать дудочки в зеленых зарослях тростника или плести венки из алых и желтых чудоцветов, густо разросшихся у порога хижины; пора взяться за ум и самому зарабатывать на кусок черного хлеба и миску риса.

Дела в семье шли неважно. Если отец не гнул спины на клочке поля, арендованного у помещика, он запрягал старую повозку и ехал в Утьель грузить бочки с вином; сестры работали на шелкопрядильной фабрике; мать целый день трудилась, как проклятая. Ну, и меньшому нечего лодырничать: в десять лет надо уже помогать семье и, взяв пример со сверстников, отправиться с плетенкой в город за удобрением, чтобы не опустела яма, вырытая во дворе для хранения драгоценного дара, придающего земле новые силы.

Мальчик вышел на рассвете, когда меж тутовых и оливковых деревьев еще лишь занималась заря, разгораясь, как далекий пожар. На спине маленького мусорщика, одетого в грубую рубаху, развевались в такт его шагам концы платка, повязанного вокруг головы, и мерно покачивалась плетеная корзина, издали казавшаяся большим горбом. В этот день на мальчике была обнова: отцовские вельветовые штаны, такие истрепанные, что они могли смело в одиночку прогуливаться по дорогам Валенсии — никто бы на них не позарился. Тетушка Паскуала укоротила их, а чтобы покрепче держались, пришила к ним крест-накрест подтяжки.

Поравнявшись с городским кладбищем, Нелет пустился бегом: а вдруг как покойникам вздумается встать из могилы и пройтись по утреннему холодку! Только оставив далеко позади себя мрачную ограду, мальчик убавил шаг и снова засеменил.

Бедняжка Нелет! Он брел по дороге, как смелый исследователь неведомых стран; а впереди, купаясь в первых лучах солнца, город вздымал в светло-голубое небо частокол алых крыш и башен.

Ему уже доводилось бывать в Валенсии, но всегда под защитой матери; он крепко цеплялся за ее юбку, чтобы не потеряться. В его памяти еще хранился страх перед шумной суетой рынка, а больше всего перед муниципальными чиновниками: гневно насупив брови и ощетинив усы, они наводили ужас на мелкий люд. Но, несмотря на ожидавшие его грозные опасности, ребенок мужественно продолжал путь, как человек готовый умереть ради исполнения долга.

У ворот Сан-Висенте Нелет оживился: мелькнули знакомые лица мусорщиков, счастливых обладателей старой клячи и повозки; им оставалось только править вожжами да покрикивать, проезжая по улицам: «Хозяйка, есть мусор?»

Был среди них и сосед Нелета; толковали, будто он влюблен в одну из его сестер, — уже два года как он собирался объясниться и сделать ей предложение; все это, однако, не помешало ему до смерти напугать Нелета.