Испанская инквизиция - [62]

Оба они — и граф Тендильский, и Талавера, — сознавая сложности, возникшие в связи с капитуляцией Гранады, стали решительно действовать во славу Испании, и в течение восьми лет после того как мавританская столица оказалась под властью Фердинанда и Изабеллы, в городе были исключительно благоприятные для жизни условия.

Между тем Хименес не желал терпеть иноверцев, исповедовавших свою религию, живя в испанском королевстве. Поэтому Хименес, приехав в Гранаду с представителями церкви, решил обратить мавров в христианство. Так возникла ситуация, похожая на ту, когда обращали в христианство иудеев и они становились новообращенными христианами. Теперь на месте евреев оказались мавры.

Со времени изгнания евреев в 1492 г. инквизиция была очень активна, и каждый обращенный мог быть подвергнут подозрению. В последнем «Указании» Торквемады, вышедшем в 1498 г., всего за год до поездки Хименеса в Гранаду, ясно сказано, что инквизиция нуждается в реформах. Мусульмане не могли преследоваться за ересь, поэтому, если инквизиции нужны были жертвы, ей следовало подобрать повод для их преследования. Если бы мусульман принудили к крещению, они стали бы уязвимы, как евреи. Их можно было бы уличать в следовании своим старым мавританским обычаям, как и евреев, если те следовали своим. Ясно, что было много активных сторонников инквизиции, стремившихся окрестить мавров.

Когда Хименес приехал в Гранаду, он спросил Талаверу о состоянии дел и навел разговор на тему о крещении мавров. Когда церковный двор отправился в Севилью, он остался в Гранаде. Но Изабелла и Фердинанд напомнили ему о договоре, который был заключен с Гранадой, и, зная рвение своего архиепископа, убедили его не наносить обиду маврам.

Как и Мендоса, Талавера не собирался насильственно обращать мавров в христианство. Он изучил арабский язык и перевел на арабский несколько книг в надежде создать понимание между мусульманами и христианами. Но Хименес утверждал, что такие методы недостаточно действенны. Он сам хотел произвести реформы в городе.

Хименес стал приглашать на встречи многих уважаемых мавров. Он дарил им шелковые наряды и красные фески, поскольку мавры обожали украшения и красивую одежду. Задабривая их таким образом, он говорил им о достоинствах христианской религии.

Мавры, восхищенные красными головными уборами и изобилием шелка, без сомнения желали отблагодарить приносившего им дары, и он многих смог убедить принять христианство. Все больше мавров приходило на встречи с Хименесом, услышав о богатых дарах, которые можно было у него получить. Хименес дошел почти до обнищания от раздачи таких дорогих подарков. Среди мавров были мудрые люди, которые все больше стали беспокоиться. Они не забывали о существовании инквизиции и стремились принять меры к тому, чтобы инквизиция не смогла проникнуть в Гранаду. Этого не могло бы произойти, если бы мавры остались мусульманами, и испанские суверены разрешили бы им исповедовать свою веру. Они видели, что отступление от своей религии предвещало им горе. Наверняка их было бы невозможно силой принять в христианство, но фанатичный архиепископ Толедский заманивал мавров своим красноречием и подарками. День за днем мужчины и женщины все больше склонялись к тому, чтобы принять христианскую веру; видимо, они не осознавали, что произойдет, если они окрестятся, а может быть, слишком бездумно относились к своей исконной религии.

Тень ужасного монстра — инквизиции — была далеко от Гранады, и здешний народ не понимал, с радостью надевая новые красные фески на голову, что он открывает ворота города власти, опасности которой не осознает.

Один ученый мавр по имени Сегри, пользовавшийся большим уважением у соотечественников, пришел посмотреть на Хименеса, но на него никакого впечатления не произвели дары и его красноречие. Потеряв терпение и поняв, что этого мавра невозможно, как других, обратить в христианскую веру (а раз это невозможно было сделать, мавр мог настроить население против христианства), Хименес заключил его в тюрьму и сказал тюремщикам, чтобы те «излечили» Сегри от его «невежества». Сегри был подвергнут суровому тюремному режиму. Его заковали в кандалы. Через некоторое время после того, как его поместили в такие условия, он заявил, что во сне его посетил Аллах и приказал ему принять христианство.

Как и ожидал Хименес, примеру Сегри последовали сотни гранадских мавров, а в городе появилось напряжение, которого не было до приезда Хименеса в Гранаду.

Хименес действовал в противоречии с Гранадским договором из-за своего фанатизма и уверенности в собственной правоте. Он не видел ничего дурного в нарушении договора, если таким способом мог уничтожить мусульманскую веру в Испании. В этом он был так же фанатичен по отношению к мусульманам, как Торквемада по отношению к евреям. Он знал, что образованная часть мавританского населения была глубоко встревожена происходившим. Живя в Испании, эти люди создали множество литературных произведений, в которых выразили свой страх перед тиранией. Хименес решил, что в Гранаде не должно быть книг на арабском, и велел изъять все написанное на этом языке и сложить грудами на больших площадях города.