Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг. - [75]

Конец имперской политики Карла

Министры императора в Испании прекрасно сознавали тяжелые последствия его политики для жизни страны. В 1530-х годах императрица в своих письмах снова и снова призывала Карла навсегда вернуться в Испанию, а в 1540-х Кобос и принц Филипп делали все возможное, чтобы объяснить ему, в каком тяжелом положении находится Кастилия. «При таком количестве разных регулярных и экстренных сборов, – писал Филипп императору в мае 1545 года, – простые люди, которым приходится платить эти servicios, оказались доведены до такой крайней нищеты, что многие из них ходят голыми. И эта нищета настолько всеобъемлющая, что среди вассалов знати она даже больше, чем среди вассалов вашего величества, поскольку, лишенные необходимых средств, они не в состоянии оплатить аренду, и все тюрьмы переполнены».

Отчаянные письма Кобоса, призывающие императора к миру и протестующие против новых поборов, ясно говорят, что в конечном счете винить следовало не финансовых чиновников, а самого императора. Вполне вероятно, что Кобос распоряжался королевскими финансами наилучшим образом, насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Он успешно положил конец разграблению казны крупной испанской знатью и вместе со своими коллегами старался подготовить как можно более точную оценку доходов и расходов, чтобы использовать ее как основу будущей политики. Но император безрассудно пренебрегал их советами и, куда бы он ни ехал, везде щедро сорил деньгами, а потом срочно требовал новых денег, которые Кобос мог раздобыть только с помощью займов, часто предоставленных на крайне невыгодных условиях. Если как министр финансов Кобос потерпел неудачу, то прежде всего потому, что император требовал от него невозможного.

Постоянные проблемы с королевскими финансами, похоже, подорвали здоровье Кобоса, и в 1547 году он умер, загнав себя до предела. С его смертью не стало последнего испанского министра, служившего Карлу с самого начала его царствования и помогавшего подготовить принца Филиппа к принятию наследства. Кардинал Тавера скончался в 1545-м, духовник Карла, архиепископ Севильи Гарсиа де Лоаиса, – в 1546-м, воспитатель Филиппа и его личный советник Хуан де Суньига – в том же году. Таким образом, за 1545–1547 годы ушло целое поколение министров, и теперь Филипп был свободен от их опеки. Он уже успел жениться в 1543 году на своей кузине инфанте Марии Португальской, которая через два года умерла при родах, оставив ему сына Карлоса. Вдовец в возрасте двадцати одного года, этот рано повзрослевший молодой человек был вызван своим отцом в Брюссель, куда и уехал, назначив регентшей свою сестру Марию. К тому опыту, который он приобрел при управлении Испанией, предполагалось добавить новые знания, почерпнутые при первом знакомстве с внешним миром. Это путешествие должно было не только познакомить Филиппа с его фламандскими подданными, но стать первым шагом в процессе, в ходе которого стареющий император намеревался постепенно избавиться от своего тяжелого наследства. Надежды, которые еще мог лелеять Карл на то, что ему удастся посадить Филиппа на императорский трон, натолкнулись на непримиримое сопротивление его брата Фердинанда. Последний вместе со своим сыном Максимилианом решительно настроился на то, что и земли Габсбургов, и императорский титул должны достаться его ветви семейства. Однако ход событий в Германии и ссоры в семействе Габсбургов, сделали дележ наследства Карла неизбежным. В 1547 году Карл одержал большую победу над немецкими протестантами в битве при Мюльберге, и вся Германия, похоже, наконец пала перед ним ниц. Но сама полнота победы императора всколыхнула тревогу среди таких немецких принцев, как Мориц Саксонский, поддержавших его в Мюльберге, а теперь испугавшихся, что консолидация императорской власти в Германии произойдет за их счет. В марте 1552 года Мориц порвал с императором и со своими войсками пошел на Инсбрук, где встретились Карл и Фердинанд, чтобы окончательно договориться о будущей судьбе империи. Как только Мориц вошел в город через одни ворота, Карл тут же бежал через другие. В носилках, сопровождаемых лишь небольшим отрядом вассалов, больной и страдающий от подагры император продолжил свое бегство через Бреннер до безопасного каринтийского города Филлах. Его германская политика лежала в руинах, ересь и бунт возобладали.

Бегство Карла в Филлах в 1552 году символизировало провал его великого имперского эксперимента. Этот провал был предопределен отступничеством не только Морица Саксонского, но и императорских банкиров, которые, в конце концов, утратили доверие к императору и отказались давать деньги, необходимые, чтобы заплатить войскам. Банкиры не ошиблись в своих оценках, поскольку долги императора были огромны, а источников дохода осталось слишком мало. Финансы испанской короны, которая в это злосчастное последнее десятилетие несла все расходы имперской политики, неуклонно двигались к банкротству, а сама империя на глазах распадалась на две части. Теперь ничто не могло удержать германские земли под контролем испанского королевского дома, и Филиппу, ставшему в 1556 году преемником своего отца на испанском троне, предстояло править империей, очень сильно отличавшейся от той, которую получил в наследство его отец.