Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг. - [39]
Кроме того, в Кастилии было тридцать четыре графа и два виконта с общим доходом 414 000 дукатов. Помимо этих шестидесяти двух титулованных дворян, в Кастилии, чей совокупный доход составлял до 1 309 000 дукатов, имелось еще двадцать титулованных дворян в Арагонской короне (пять герцогов, три маркиза, девять графов и три виконта) с совокупным доходом 170 000 дукатов.
Так или иначе, царствование Католических королей характеризовалось ростом экономической и социальной власти знатных дворян. Некоторые из них смогли получить выгоду от распределения земли завоеванного Гранадского эмирата. Современный этим событиям хроникер писал: «Все гранды, кабальеро и идальго, участвовавшие в завоевании этого королевства, удостоились mercedes – милостей согласно своему статусу в виде домов, земель и вассалов». В 1505 году кортесы в Торо законодательно закрепили все эти блага, подтвердив и расширив право учреждения mayorazgos – майоратов, с помощью которых знатные семьи могли навечно узаконить передачу земель неделимыми и нетронутыми от одного наследника к другому. В то же время брачные союзы между знатными кастильскими семействами, которые корона никак не контролировала, еще больше способствовали консолидации крупных земельных владений в руках небольшого числа могущественных кланов. В результате в конце XV века оформилась и закрепилась форма распределения земли, существовавшая в средневековой Кастилии. На практике это означало, что 2 или 3 процента населения владели 97 процентами кастильской земли, и более половины этих 97 процентов принадлежало горстке крупнейших фамилий. Даже если на тот момент они потеряли свое былое политическое господство, такие дома, как Энрикес, Мендоса и Гусман, сохраняли огромные экономические ресурсы и территориальное влияние, полученное в более ранние времена.
За время царствования Католических королей главы этих крупнейших домов не превратились в придворных. Напротив, если не считать маленькой группы магнатов, имевших посты при королях, крупные аристократы гораздо реже бывали при дворе, чем при прежних монархах, и предпочитали жить в своих роскошных поместьях, а не отплясывать вокруг короля, исключившего их из политической жизни. Только после смерти Изабеллы в 1504 году магнаты сделали попытку вернуть себе положение при дворе и в государстве, но их успех оказался недолгим. С этого времени и до царствования Филиппа III у них не было возможности добиться такого влияния, которое они считали автоматически полагающимся для себя по праву рождения. Но если их политическая власть ушла, то на их социальное господство никто не покушался, и оно даже укрепилось, благодаря решению Карла V от 1520 года установить для испанской аристократии фиксированную иерархию. Верхний уровень заняли Grandes de España – двадцать пять грандов из старейших фамилий Кастилии и Арагона. Они пользовались особой привилегией не снимать шляпы в присутствии короля и обращаться к нему как primos, то есть как к кузену. Непосредственно за ними следовали другие титулованные аристократы, которые назывались Titulos и которые во всех остальных аспектах ничем не отличались от грандов.
На ступень ниже этих двух групп магнатов, составлявших элиту испанской аристократии, стояла группа, отличавшаяся от них тем, что не представляла собой отдельной коллективной общности, однако занимала признанное положение в социальной иерархии. Эта группа состояла из segundones – младших сыновей крупнейших фамилий. У них не было титулов, и все они являлись «жертвами» системы майората, согласно которой основная часть фамильного богатства резервировалась для их старших братьев. Поскольку их ресурсы, как правило, были весьма ограниченны, они чаще всего посвящали себя службе в армии, в церкви или делали карьеру в качестве дипломатов и административных чиновников короны.
Остальная часть кастильского дворянства была не столь знатной. Ее представителей называли кабальеро или идальго, и при обращении к ним использовался уважительный префикс «дон». Они могли очень сильно отличаться друг от друга. Одни были богаты, другие крайне бедны, одни происходили из старинных аристократических фамилий, другие еще недавно были буржуа, многие владели сельской собственностью, поместьями с вассалами или без них, но, кроме этого, имели дома в городе и вели жизнь зажиточных горожан, с которыми часто имели тесные связи. Например, в Авиле проживало много семейств благородного происхождения, которые в конце XV – начале XVI века изменили облик города, построив впечатляющие дома в новом ренессансном стиле. Они играли существенную роль в церемониальной жизни города и осуществляли контроль над городским управлением. Будучи членами общества, в котором ранг и происхождение имели самое большое значение, идальго отличались от простых горожан тем, что имели фамильные гербы, которыми украшали дома, церкви, монастыри и гробницы с расточительностью, характерной для мира, где геральдика была незаменимым ключом к пониманию всех тонкостей статуса.
К миру бизнеса и коммерции идальго относились с определенным высокомерием. Многие из них занимались финансовым администрированием, поскольку только заслуживающим доверия идальго отдавался на откуп сбор королевских налогов. В то же время другие были вовлечены в торговлю того или иного типа – практику, которая в начале XVI века, по-видимому, не считалась несовместимой со статусом идальго, хотя чрезмерное увлечение коммерцией могло бросить тень на фамильную репутацию. Мало кто стал бы компрометировать свой статус, дававший не только социальный престиж, но и существенные финансовые и правовые преимущества, поскольку идальго имели многие привилегии магнатов, из которых самой важной было освобождение от уплаты налогов в пользу короны. Кроме того, они имели привилегии перед законом. Так, в случае уголовных дел их могли судить только audiencias, или alcaldes de Corte, и все приговоры в отношении них утверждались Советом Кастилии. Их нельзя было пытать и отправлять на галеры, нельзя было сажать в тюрьму за долги, а в гражданских процессах забирать у них дома, оружие и лошадей.
