Искусство вечно - [3]

Д. Д. Современное искусство, как мне кажется, стремится предстать перед зрителем во всей полноте имеющихся модальностей восприятия. Как нейроэстетика характеризует синестетическое искусство и синестезию[5]?

X. X. Опять же вопрос не совсем по адресу, потому что исследованиями мозга я активно не занимаюсь. Но определение синестезии (то есть дополнительных сенсорных ощущений, которые возникают в сенсорном канале без стимуляции извне, например, когда вы «слышите» цвета) позволяет предположить, что, по крайней мере, у некоторого количества людей (примерно у 5 % населения, считающихся синестетами) существуют связи между разными зонами мозга. У одних людей эти зоны взаимодействуют тесно, у других — они более дифференцированы. И все же это скорее вопрос степени, нежели качественной разницы. Мы используем синестетические категории в повседневной жизни, например, когда говорим о теплых и холодных цветах, совершенно не имея в виду, будто у них разная температура, измеряемая по шкале Цельсия. Это нормальные явления — в том смысле, что встречаются у обычных людей.

Д. Д. На ваш взгляд, в чем сущность такой категории, как «понимание/восприятие искусства» с точки зрения нейроэстетики?

X. X. Я уже говорил, что эти вопросы не совсем по моей части. Но хочу подчеркнуть: понимание может существенно отличаться от восприятия. Как психологи, мы привыкли помещать эти термины в разные научные книги: либо те, что описывают восприятие, либо — обработку информации. Хотя провести четкую, ясную границу между двумя этими понятиями очень трудно: где заканчивается восприятие и где начинается когнитивная обработка? Джеймс Гибсон[6] пытался показать, что при восприятии окружающей среды информацию об этой среде мы берем напрямую, из самой этой среды, и, значит, для понимания требуется меньше ментальных усилий. Но эта теория решительно не предназначалась для восприятия искусства.

Вернемся к восприятию и пониманию. Известно, что долгосрочная память влияет на обработку зрительных стимулов даже на уровне сетчатки, поэтому, возможно, стоило бы ограничиться лишь одним из этих терминов. Скорее всего, понимание включается тогда, когда начинается процесс осмысления, о чем говорили Ганс и Суламифь Крейтлер[7] в конце 70-х годов прошлого века. С помощью нейроэстетики можно определить, сколько процессов запущено и какие зоны мозга работают активно, но предсказать, чем наполнено сознание конкретного человека, то есть сказать, каков его эстетический опыт, думаю, невозможно. На мой взгляд, предсказать опыт работы сознания с помощью физиологических методов не получится.

Д. Д. Если вы допускаете, что существуют гениальные авторы: писатели, поэты, композиторы, художники, — допускаете ли вы, что есть и гениальные реципиенты: читатели, слушатели, а также гениальные исполнители и литературные критики?

X. X. Я считаю, что творческими способностями в определенной степени наделен каждый. Даже для того чтобы просто перемещаться в пространстве, человек должен обрабатывать информацию: комбинировать факты. И это пример того, чем реально может заниматься нейроэстетика: выявить разницу между людьми с высоким творческим потенциалом и теми, у кого он существенно ниже. Но повторяю, пока это лишь надежда, в лучшем случае — гипотеза. Возможен и другой подход: те, кто создает нечто новое, обладает более ярким творческим потенциалом по сравнению с теми, кто является лишь реципиентом — получателем информации. Однако все творческие личности являются и созидателями, и получателями. Но если творческий уровень очень высок, тогда это равенство нарушается в сторону увеличения созидания. Но говорить о ярких творческих личностях и просто получателях надо с осторожностью — ведь провести границу между ними довольно трудно, и тут как раз могут помочь данные нейрофизиологии.

Д. Д. Немного провокационный вопрос, но, как мне кажется, в духе нашего прагматического и сложного времени: а нужно ли вообще человеку искусство?

X. X. О да, конечно! Не обязательно высшего порядка — достаточно, захотеть украсить пером шляпу. Ну а в наши дни популярное искусство, несомненно, потребляют все. Если сравнить современный мир с миром столетней давности, больше всего поражает вездесущесть музыки: в магазине одежды, ресторане, гостиной… — музыка встречает тебя буквально повсюду! И это не говоря о плеерах и других цифровых устройствах, которые люди носят с собой. Совсем другой вопрос, в какой мере искусство способствует развитию гармоничной личности; к сожалению, множество примеров свидетельствует, что искусство зачастую в этом направлении не работает. Посмотрите телевизионные новости — сколько всего ужасного происходит! Где же положительное влияние искусства на общество? И все же это не значит, что можно отказаться от творчества или потребления его продуктов. Конечно же нет.

Д. Д. Что же такое литература в свете нейроэстетической теории?

X. X. Не думаю, что существует теория литературы, базирующаяся на нейроэстетике (или точнее — на данных о деятельности мозга). Я не знаю ни одной нейроэстетической теории, которая давала бы определение тому, что такое литература. Что язык создается и воспринимается благодаря деятельности мозга, достоверно известно еще со времен Брока и Вернике