Искусство проклинать - [61]
Жизнь впереди длинная… Дан уже не вернётся…
И начала хохотать как ненормальная, до слёз, до конвульсий. Ноги не держали, ослабевшие колени бессильно подгибались. Я прижалась спиной к гладко-скользкому кафелю и сползла на пол, прижав трясущийся подбородок руками.
Когда из меня всё вытрясло, я встала и умылась холодной водой. Снова взглянула на себя в зеркало, сделала несколько глубоких вдохов с короткими выдохами, снова умылась. Пустота внутри была глубокой, как бездонная шахта, тело лёгким, лицо онемевшим и спокойным. Я вернулась в мастерскую и села. Пододвинула к себе разорванный браслет-цепочку и включила лампу. На меня никто не смотрел. Руки ещё немного дрожали, но это видела только я.
Глава 18
Снег начал таять к обеду, а вечером снова посыпался хлопьями, прикрывая асфальт и пряча под собой лужи. Сапоги промокли, а ступни совсем онемели от холода, пока я добралась до дома. В квартире стояла тишина. Лестница ещё кое-где блестела, подсыхая: Галия помыла полы. Я проверила дверь чулана, отперла её. Ларь не открывался, коробки на нём стояли так же, как я их оставила. Мне не хотелось ничего трогать. Я поднялась на кухню, поставила чайник на огонь. Освободилась от сырого пальто, переобулась. Достала банку «Несткафе», подумала и убрала в шкафчик: чем этот суррогат, лучше чай. Колбаса выглядела слишком противно и я пожевала сыра. Потом съела яблоко, допила чай.
На выходе из кухни меня сильно качнуло, а перед глазами поплыли светящиеся круги — спирали… Надо лечь спать, пока не совсем стемнело. Ночью будет не до сна!
Я не стала укладываться в спальне, пристроилась в кабинете на диване. Сон не шёл, и я стала считать баранов. Ничего не получалось, но это неважно. Нужно просто лежать. Такой отдых — тоже отдых. От снотворного я пьянею, дурею и долго страдаю подобием похмелья, но не засыпаю. Я сплю по каким-то непонятным внутренним законам и они для меня — тайна…
Тайна… Это я — Тайна. Витька не зря меня так зовёт, Тайна и есть. Они все, конечно, обижаются на меня за то, что я так обособилась. Или нет? Не надо на меня обижаться… Я ведь не обижалась на Ашота, когда он похоронил отца. Багратян — отец умер не здесь, а где-то в горах, там и прошли похороны. Ашот, несчастный и потерянный, приехал после них и сразу же вышел на работу. Он тоже молчал и старался уединиться. Он не хотел ни с кем разговаривать и мы ему не мешали.
Он не ходил с нами на обед, просиживая всё это время в сквере или в салоне. Я как-то не выдержала и, бросив всех в Пицце, пришла в мастерскую. Ашот, сгорбившись, сидел над работой, такой хрупкий и беззащитный, опустив лицо в ладони. Я забыла про его желание и право одиночества, подошла и встала перед ним. Видеть Ашота в слезах — это было невыносимо! Он отворачивался и прятал глаза, ему было стыдно плакать. Тогда я развернула к нему свой стул, уселась рядом и, обняв его, тоже заплакала. Мы плакали, пока не пришёл Витька. Он, постанывая от отчаяния, потоптался возле нас и полез за коньяком шефа в сейф.
Когда Лев Борисыч явился в мастерскую, мы, все трое, были пьяные в дым, потому что Витька сгонял ещё за одной бутылкой. Возле моего окошка надрывалась криком клиентка: грудастая и горластая жена начальника ГАИ, которую Витька коротко и смачно послал куда надо, размазывая по щекам слёзы. Никогда не забуду, как терпеливо, печально и вежливо наш шеф объяснял этой даме, что у нас горе и нам не нужно мешать. Конечно, это нехорошо и невежливо посылать людей «на…». Но если человек в состоянии горя сказал кому-то идти «на…», то его стоит понять и не поднимая скандала, действительно уйти «на…»
Разбираться с этим инцидентом грозный гаишник послал к нам опера Петренко и мы напились уже впятером. Я, правда, больше пить не могла, но воодушевлённо поддерживала все тосты. С Петренко мы сдружились и он, при случае, удачно помирил нас с ГАИ.
Я тогда плакала, да… И это помогло. Но если я заплачу теперь, то просто не смогу остановиться! Я буду плакать и плакать, пока не растаю от слёз. Я буду кричать от ужаса и выть. Плакать нельзя. Нельзя мне плакать…
Я всё же немного подремала и подскочила уже в темноте. Быстро спустилась вниз. Дан уже сидел в райке, с опущенной головой и руками, сложенными на коленях. Я его окликнула, но он не отреагировал на мой голос. Я подошла. То же неподвижное, безжизненное лицо, пустой взгляд вниз. Я не стала к нему прикасаться, просто села на другой стул, опираясь на стол локтями и поддерживая свою тяжёлую голову в ладонях. Он сидел, не двигаясь, а я смотрела на него, и казалось, что мир вокруг исчез. Взял и просто испарился и не осталось в целом свете ничего кроме этой площадки в лестничном пролёте, где я сидела, неизвестно который час, вдвоём со своим жутким компаньоном. Когда стало рассветать, он поднялся и прошагал в чулан, в ларь. Я поднялась по лестнице к себе и меня шатало как былинку в поле. Я свалилась на диван и стала дожидаться семи часов, чтобы позвонить Льву Борисычу. Он меня отпустил и я поплелась на кухню. Поела, отключила телефон и провалилась в темноту, едва добравшись до кровати.
Галия по средам не приходит, и я спала весь день. Встала уже в сумерках, заставила желудок принять еду, кофе, сок. Превозмогая тошноту, пошла вниз. Он вышел, когда совсем стемнело и встал возле меня, потому что я сидела на «его» стуле. Потоптался, сложился углом и опустился на другой стул.
Вокруг молодой журналистки из Москвы по имени Дина все нервно и странно. Ее то преследуют, то похищают, то заставляют праздновать Новый год летом. Еще и роман никак не хочет дописываться. Спасает от окружающего безумия только любимая подруга Рита. Она пишет Дине письма, готовит ей завтраки и лечит от душевных ранений. Вот только кто такая эта Рита — человек, видение или еще кто-то — Дине только предстоит узнать.
Покорная рабыня яркой, агрессивной, тиранической лучшей подруги, которая, может, и желает ей добра, — но постоянно, жестко ломает её волю, делая из мягкой, доброй девушки безжалостную «охотницу на мужчин». Она терпела долго… может, и слишком долго. Но когда — то ли из каприза, то ли в порядке «урока жизни» подруга увела единственного, кто был ей дорог, её терпение ЛОПНУЛО. Теперь «пай-девочка» готова сражаться — ЗА СЕБЯ И СВОЮ ЛЮБОВЬ. И правил в этой войне НЕ БУДЕТ!..
Крупный бизнесмен Георгий Мартов стал для своей юной жены Литы всем — учителем, возлюбленным, другом, отцом ребенка… Тем страшнее оказалось горе Литы, когда ее супруг внезапно умер. Молодая адова не в силах забыть Георгия. Снова и снова она рисует в воображении картины недолгого счастья их совместной жизни, снова и снова переживает боль утраты… Новый брак? Новые отношения? Она не желает думать об этом. Но однажды в жизнь Литы буквально врывается красивый обаятельный и загадочный Иван — сын Мартова от первого брака, только что вернувшийся из-за границы…
Год назад тихий провинциальный городок шокировала новость о загадочной гибели семнадцатилетнего Линка Миллера. Его тело было найдено в лесу, но вскрытие показало, что он утонул. Ноэми тяжело переживает потерю близкого друга. Только она знает, что в том лесу есть озеро, которое никто не может увидеть. Неожиданно девушка начинает получать сообщения от имени Линка, и события принимают опасный оборот. Ноэми обращается за помощью к своему сводному брату и младшей сестре Линка. Втроем им предстоит разгадать тайну гибели ее друга. «История настолько будоражит, что невозможно сомкнуть глаз до утра». – @darabooks «Дебютный роман Нагамацу соединяет мистику и меланхолию в стиле “Ривердэйла”.
Скоро Рождество. В самом сердце маленькой деревушки приютился маленький отель. Во время неожиданного снегопада он становится убежищем для шести человек. Мэри четыре года пыталась убедить своего босса Джека обратить на нее внимание, но до сих пор он видел в ней только хорошую помощницу. Изменит ли этот день что-то в их отношениях? Бридж и Люк пришли на встречу, чтобы обсудить развод. Но, внезапно оказавшись в ловушке погоды, они вспоминают всё то хорошее, что было между ними все эти годы… Чарли и Робин направлялись в роскошный отель в Шотландии, но случайная остановка вынуждает их задаться вопросом: а не найдут ли они то, что искали там, в этой маленькой гостинице на краю мира? Или, может быть, они обретут нечто большее?
Помогла подружке, называется! Сыграла Снегурку! Но кто ж знал, что Снегурочкой мне предстоит быть не на детском утреннике, а на корпоративе, ещё и в безобразно коротком платье? И что среди гостей будет мой шеф?! Даниил Сергеевич — богатый красавчик, мечта любой женщины. Вот только для меня он — враг и отвратительный босс. А я для него серая мышь, невесть как прижившаяся в столице. Нежелательная сотрудница, которую он мечтает уволить! Была. До корпоратива. Зато теперь у него на меня какие-то коварные планы… И, кажется, у меня не будет возможности отказать.